Подарок для Александры - [35]

– Я вышла замуж за вашего внука не для того, чтобы переложить на его плечи свою ответственность перед матерью.

Пожилой человек смеялся долго, громко и от всей души.

– Конечно, нет, глупышка. Если бы ты хотела получить от моего внука только деньги, ты никогда бы не покинула Париж.

Улыбка осветила лицо Александры, которая почувствовала некоторое облегчение, услышав эти слова.

– Вы правы. Мне всегда был нужен только он. Я ничего не знала о существовании Фебы, – честно призналась она.

– Да. Я это знаю.

– Простите меня, если это возможно.

– За что ты просишь у меня прощения, дитя мое?

– Должно быть, скандальное расторжение помолвки огорчило вас.

– Огорчило? – Он выглядел удивленным. – Я хотел от своих внуков то, что имею теперь в полном объеме, – сказал он, указывая на ее живот, который теперь не мог скрыть даже обеденный стол, за которым она сидела.

Подкравшийся к щекам подлый румянец выдал ее смущение. Мужчины из семьи Петронидис отрицательно влияли на ее хладнокровие и самообладание.

Дед отхлебнул немного вина.

– Но мой внук умудрился исполнить и свое второе обещание.

– Второе обещание?

– Он женился на тебе, в полном соответствии с данной мне клятвой. – Черные глаза светились крепкой, как сталь, решимостью. – Мой правнук будет носить нашу фамилию. А я стану самым счастливым человеком.

Казалось, улыбка на лице Александры застыла.

– Он дал вам клятву жениться на мне?

Старик закивал головой:

– Он человек слова, – сказал он с гордостью. – Твой сын вырастет членом славной семьи Петронидис. И если завтра мне будет суждено отойти в мир иной, то я покину вас счастливым человеком.

– Прошу вас, не говорите таких слов, – взмолилась она, хотя сама была так взволнована, что сердце разрывалось на куски.

Неужели Димитрий поклялся деду, что женится на ней? И обещал официально дать своему сыну фамилию их рода?

– Молодые всегда боятся говорить о смерти. А я уже стар и смело смотрю ей в глаза. У меня, пожалуй, осталось еще одно желание. Мне надо успеть научить моего правнука взламывать дверные замки. – И старик рассмеялся собственной удачной шутке.

Александре же казалось, что она медленно умирает. Оказывается, Димитрий женился на ней, не будучи увлеченным ею. Он вступил с ней в брак даже не ради ребенка. Он обвенчался с ней, чтобы исполнить волю своего деда и выполнить данное ему обещание.

Не удивительно, что Димитрий безропотно мирился со всеми ее прихотями. А когда она отказалась от брака, он ее просто совратил.

Итак, ее он не любит, он любит своего деда. И достаточно сильно, чтобы жениться на своей бывшей любовнице, которая еще совсем недавно не представляла никакого интереса и ценности в качестве невесты и кандидатура которой даже не рассматривалась как достойный товар на рынке будущих жен.

– Что с тобой, дитя мое? Ты так побледнела.

Она смущенно опустила глаза.

– Усталость все еще сказывается. И немного подташнивает, – честно призналась она. – Токсикоз так и не прошел.

Мистер Петронидис закивал головой со знанием дела.

– Ясно, ясно. Хочешь прилечь?

– Я лучше останусь здесь, с вами.

– Ты слишком добра и внимательна ко мне.

– Совсем нет. Мне просто нравится с вами общаться, – честно призналась она.

– Тогда расскажи мне о своей работе. Я никогда раньше не встречался с манекенщицами.

Она начала рассказывать ему о своей жизни, которую вела под именем Ксандры Фочен, и закончила свое повествование описанием встречи и знакомства с Димитрием.

Когда старик и Александра, закончив ужин, перешли в гостиную в ожидании кофе, к ним присоединился и Димитрий.

Он расположился рядом с ней на диване. Тело ее напряглось. Сможет ли она простить ему те растерянность и разочарование, которые вынуждена была испытать, узнав, с какой легкостью и выгодой для себя он утаил от нее факт своего второго клятвенного обещания, данного деду? Не в силах терпеть боль от ощущения его присутствия, Александра поднялась с места.

– Думаю, что мне пора спать. – Она повернулась к Димитрию. – Можешь считать себя свободным от обязанности сопровождать меня наверх. Уверена, что у вас есть о чем поговорить. Вы так долго не виделись. – Слова были напыщенными и прозвучали неестественно.

Димитрий прищурился, словно заподозрил что-то неладное, и галантно встал.

– Я все же провожу тебя.

Петронидис-старший тоже медленно поднялся с кресла. Вид у него был утомленный. Впервые за время их общения Александра увидела, что не так уж он и здоров.

Быстро расцеловав Петронидиса-старшего в обе щеки, она направилась к лестнице, ведущей наверх.

Димитрий немного отстал от нее, уделив несколько секунд деду, чтобы пожелать тому спокойной ночи, и догнал ее уже на последней ступени. Александра благосклонно позволила мужу взять ее за руку, но, когда он стал оказывать ей знаки внимания в постели, резко отвергла его ласки, ссылаясь на усталость. Занятия любовью стали для нее в эту ночь невозможными.

Он ведь женился на ней, чтобы исполнить клятву, данную смертельно больному родственнику. Впервые за всю беременность она почувствовала щемящую тяжесть в сердце, и связана эта боль была непосредственно с ее ребенком. Если бы она не забеременела, Димитрий спокойно отпустил бы ее на все четыре стороны.