Подарки госпожи Метелицы - [46]

Вчера вечером ей позвонили из агентства и сказали, что все уже организовано. Ей остается лишь прийти в крематорий и встретиться с представителем агентства, который передаст ей все необходимые документы. Они также договорились, что урну с прахом Матвеевны ей выдадут сегодня, после чего ее можно будет оставить в колумбарии. Счет за подобные услуги потряс воображение Дианы, но это было меньшее из того, что она могла сделать для близкого ей человека. Когда бойкий представитель агентства дошел до фразы «могу ли я сделать еще что-нибудь для вас», Диана уточнила, сможет ли она сыграть для Матвеевны в последний раз. Организатор заверил, что есть и инструмент, и музыкант, но от последнего она снова отказалась, как и от поминок в кафе при крематории (на этом месте Диана едва удержалась от рвоты).

Попрощавшись с представителем агентства, она механически отметила, что Гена никак себя не проявил. Впрочем, она так и не купила новый телефон, поэтому даже если он ей и звонил, то она об этом не узнает. Хотя вряд ли звонил. Обижен. Пришел к ней, уйдя от жены, а она… Дальше она запретила себе думать. Сейчас ей было не до Гены.

Словно чувствуя ее собственное настроение, с самого утра небо хмурилось, ползли грозовые облака, но это было даже к лучшему. Если бы на улице светило яркое солнце, как знак того, что жизнь продолжается, а Матвеевна ее больше не увидит, Диана бы чувствовала себя еще хуже.

И хотя она с трудом волочила ноги, до крематория она дошла за сорок минут. Надо же, она даже и не подозревала, что это скорбное здание расположено в красивом парке, где она любила гулять. Диана села на одну из лавочек и на час выпала из жизни, не слыша и не видя ничего вокруг. Пришла в себя за десять минут до полудня. Пора.

Лида сдержала слово и была уже на месте – каким-то чудом даже успела переодеться в темное платье ниже колен и повязать черную косынку. В руках она держала букет гвоздик, и Диана только сейчас вспомнила про то, что нужно было купить цветы. Лида подхватила ослабевшую сестру под руку и медленно повела ее к крематорию.

– Держись, милая, – Лида погладила Диану по руке, та лишь молча кивнула.

В большом зале, отделанном претенциозным красным мрамором, они были одни. На небольшом постаменте стоял гроб с Матвеевной, закрытый по просьбе Дианы. Она не хотела видеть ее мертвой. Слева было пианино на колесиках, судя по всему, его доставили сюда ради Дианы. В огромном гулком зале они были одни.

Диана кивнула сестре и направилась к инструменту. Открыла его и провела рукой по клавишам.

Лида тем временем подошла к гробу незнакомой ей женщины и положила на него цветы.

– Покойтесь с миром, – от всего сердца пожелала она и зачем-то отвесила полупоклон. Ей нечасто приходилось бывать на похоронах, и она не знала, что нужно делать в таких случаях. Ей просто хотелось поддержать убитую горем сестру и сделать это «правильно».

Многие годы ей казалось, что она ненавидит Диану за то, что та сделала. В самые страшные моменты она даже желала ей смерти. Но жизнь и так ее наказала. Диана была одинока и отчаянно несчастна – что может быть страшнее? На смену ненависти пришла жалость. Ей хотелось, как в детстве, обнять младшую сестру, подуть на ее разбитое сердце и заверить, что все будет хорошо. Вот только они выросли, и теперь Лида знает, что хорошо уже не… Нет. Обязательно будет!

Анастасия, пожалуй, слишком жестоко обошлась с Дианой. В конце концов, та ведь пыталась ей помочь. Кто знает, возможно, это именно по ее просьбе, а не благодаря бестолковым Лидиным метаниям врачи поспешили на помощь. Все-таки перед тем, как мстить, неплохо было бы и разобраться в ситуации – Лида даже отважилась немного осудить благодетельницу.

Вздохнув, она посмотрела на хрупкую фигурку сестры, та сгорбилась перед инструментом и, положив руки на клавиши, не могла извлечь из него ни звука.

– Извините, – в зал юркнул невысокий молодой человек, одетый в черный костюм – представитель агентства. В руках он держал папку с документами. – А Диана – это… – он перевел взгляд с одной сестры на другую.

– Это я, – тихо ответила Диана.

– Я Максим, мы с вами общались, – молодой человек сделал несколько шагов по направлению к Диане. – Примите мои искренние соболезнования.

– Я знаю, кто вы… – тихо ответила Диана и нажала на клавишу. Инструмент нехотя отозвался.

– Вот, пожалуйста, все документы. – Максим протянул Диане папку, но та почувствовала, как нахлынувшая вдруг усталость придавила. Она не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Не могла даже головы повернуть к молодому человеку.

– У нас есть музыкант, – тихо шепнул тот, видя состояние клиентки. – Если хотите.

– Да, – кивнула Диана, – хочу, извините. Морочу вам голову.

– Ничего-ничего, я все прекрасно понимаю, – заверил ее молодой человек. Его голос звучал искренне, словно он и в самом деле ее понимал.

Лида подошла к сестре и, взяв ее за руку, помогла встать. Другую руку она требовательно протянула Максиму.

– Давайте свои документы и зовите музыканта – пора начинать. Вы что, не видите, человеку плохо, – начальственным тоном распорядилась она и сама удивилась: ну надо же, как быстро привыкаешь чувствовать себя человеком.