Под знаком кометы - [50]

– Дальше будет только хуже, – мрачно предупредил своего монарха Франц Конрад фон Хётцендорф, – скоро нам начнут предъявлять территориальные претензии все, кому не лень, вплоть до диких племен Африки. А виновно во всем ваше стремление как можно скорее урегулировать территориальный вопрос на Балканах, ибо ваши любимые славяне жаждали в кратчайшие сроки освободиться от венгерской власти.

– Дорогой Франц, вы ошибаетесь, а вот наш император, когда задумывал свою комбинацию с хорватской короной, был совершенно прав, – ответил Макс Владимир фон Бек. – Если бы он этого не сделал, то через некоторое время похожие процессы начались бы сами по себе, потому что наша империя превратилась бы в тюрьму, где каждый житель немножечко надзиратель и немножечко заключенный. В итоге народный национально-освободительный мятеж самого широкого свойства через несколько лет мог вспыхнуть не в Будапеште, а в Аграме, и результат его был бы тем же, что и сейчас. Добавьте к этому обстоятельству территориальные претензии Сербии, за которой с недавних пор во весь рост стоит Российская империя, а также то, что без урегулирования межнациональных противоречий не допускалось наше присоединение к Брестским соглашениям, чего так отчаянно желает кайзер Вильгельм.

– Вот в этом вы полностью правы, господин фон Бек, – вздохнул Франц Фердинанд, – если бы не придурь будапештских правителей, приказавших жечь села пророссийски настроенных карпатских русинов, что сделало нас врагами русской императрицы, сейчас дражайший римский карлик[21] страдал бы по своим «исконным» территориям молча. И не в нем наши проблемы. Как вы уже говорили, причиной нашего краха стала разобщенность народов Австро-Венгерской империи, отсутствие у них ощущения общего дома и единой исторической судьбы.

– Все так и есть, Ваше Императорское Величество, – согласился Макс Владимир фон Бек, – венгры, к примеру, чувствуют себя обиженными и обманутыми, потому что под власть Будапешта сначала передали огромные территории, в разы превышающие земли с мадьярским населением, а потом грубо отобрали этот подарок обратно. Ибо не в коня корм. В то время как к немцам славянские народы в Цислейтании относятся в основном спокойно, в Транслейтании венгров прямо ненавидят все подряд – и сербы, и хорваты, и словаки, и русины, и румыны, ибо их поведение далеко от добрососедского. И хоть первоначально речь шла только об освобождении сербов и хорват, господин Андраши понял, что после подавления мятежа мы также намеревались лишить Венгрию словацких, русинских и румынских земель, оставив это государство исключительно в его «узком составе». Именно из этого понимания проистекают те бессмысленные репрессии, которые этот человек обрушил на немадьярское население Венгрии.

– Кайзер Вильгельм, – криво усмехнулся Франц Фердинанд, – прислал мне подробный план раздела территории Австро-Венгрии в случае Нашей предполагаемой безвременной смерти. Да, господа, именно так. В Петербурге тоже считают, что вероятность нового, и к тому же успешного покушения на Нашу жизнь в последнее время изрядно увеличилась. Тут, в Вене, в отличие от Софии или Белграда, русская загранразведка будет не в силах сохранить Нашу жизнь, а обзавестись собственной Службой Имперской Безопасности Мы пока не успели…

– Русские продолжают охранять Ваше Величество? – потрясенно спросил Франц Конрад фон Хётцендорф. – А я-то думал, что мы и Российская империя находимся на грани объявления войны из-за готовности госпожи Хельги вторгнуться в Восточную Галицию…

– Эта война, даже если она и случится, должна ограничиться одной только Галицией, во всех остальных местах оставаясь чисто условным явлением, – с нажимом произнес Франц Фердинанд. – Вам прекрасно известно, что русскую императрицу и ее канцлера вполне устроило бы подавление венгерского мятежа силами нашей Имперской армии. Но, к сожалению, командование расквартированных в Галиции десятого и одиннадцатого армейских корпусов отказалось выполнять Наш приказ перейти венгерскую границу и силой оружия прекратить мадьярский террор против русинского населения. Ведь вы же, мой дорогой Франц, отправляли им мое безоговорочное распоряжение принять участие в подавлении вооруженного мятежа венгерских политиканов. Ответьте мне – отдавали вы такие приказы? Да или нет?

– Да, Ваше императорское Величество, я передавал в войска такое распоряжение, – нехотя признал Франц Конрад фон Хётцендорф, – и оно было проигнорировано всеми частями, за исключением тех, что размещались в Хорватии, а также Боснии и Герцеговине. Только там местный контингент, которым укомплектована значительная часть офицерского корпуса и подавляющая часть нижних чинов регулярной имперской армии, счел возможным выполнить ваш приказ и вступить в бой с венгерским гонведом. И точно так же части, что были размещены на венгерской территории и укомплектованы местными уроженцами, сочли возможным выполнять указания господина Екельфалушши, а не приказы имперского генерального штаба. Так как готовность частей имперской армии была на самом высоком уровне, именно их в первую очередь бросили против наступающих в Воеводине русских, и к настоящему моменту от этих полков и батальонов уже мало что осталось. Противостоять во встречном бою выкормышам Воина Пришельцев – это далеко не самое простое занятие. Русские части постоянной готовности, конечно, тоже не подарок, но морская пехота – это настоящие демоны из ада, свирепые и неустрашимые.