Под знаком кометы - [31]

) Алдар Зичи, – только при этом не стоит надеяться на международную поддержку. Германский кайзер и русская императрица признают право нашего монарха действовать по своему усмотрению, а по некоторым сведениям, и прямо поддерживают устремления последнего из Габсбургов разделить свою Империю на четыре части. Из источников в Берлине нам стало известно, что после его смерти Австрия отойдет германскому кайзеру, который таким образом станет господином всего немецкого мира, а Богемия, Хорватия и Венгрия станут независимыми, и править в них будут дети Франца Фердинанда и королевы Софии: два короля и одна королева. Также стало известно, что если мы будем плохо себя вести, то последуют дальнейшие урезания: Словакия отойдет к Богемии, а Трансильвания будет объявлена вассальным княжеством. Ведь вне зависимости от того, коронован он или нет, Франц Фердинанд остается нашим королем, со всеми правами и полномочиями.

– Откуда вам это известно, господин Зичи, тоже из Берлина? – спросил Дьюла Андраши-младший.

– Нет, из Аграма, – ответил тот. – Франц Фердинанд прислал в наше ведомство телеграмму, в которой потребовал от венгерского правительства покориться его воле и признать установленное им положение дел. Иначе нам же будет хуже.

– Господа, – сказал министр гонведа генерал-лейтенант Лайош Екельфалушши, – должен напомнить вам о том, что в Сербии, совсем неподалеку от эпицентра событий, в полной боевой готовности находятся три лучших русских корпуса, а также вся отмобилизованная сербская армии, которую никто и не думал распускать по домам после разгрома турок. Если мы устроим мятеж против нашего законного повелителя, то Франц Фердинанд сможет обратиться за помощью к сербам и русским, раз уж раздел Империи был их затеей.

– Вы трусите, господин Екельфалушши? – воскликнул спросил Дьюла Андраши-младший. – Неужели свобода венгерского народа не стоит того, чтобы идти за нее на бой?!

Получилось это у министра внутренних дел так напыщенно-неестественно, что премьер-министр Шандор Векерле посмотрел на него с усталым удивлением. «Какого-какого народа, господин Андраши? – будто спрашивал он. – Ведь вам наплевать как на простонародье, так и на мелких буржуа – единственное, что вас интересует, это неограниченная власть».

Но военный министр принял все за чистую монету.

– Я не трус, господин Андраши, – выкрикнул он в запале, – и если это потребуется ради блага Венгрии, готов воевать с кем угодно, хоть против всего мира.

– Воевать придется, – сказал министр помимо короля Алдар Зичи, – нам брошен вызов, не принять который мы не можем. Явленный нам акт королевского самоуправства, помимо всего прочего, является бунтом хорватского общества против законной венгерской власти.

– Я слышал, – сказал Дьюла Андраши-младший, – что совсем недавно на Франца Фердинанда имело место покушение, окончившееся неудачей только по досадной случайности. Быть может, стоит повторить попытку, только с большими шансами на успех, потому что за дело возьмутся настоящие специалисты, а не безумные от рождения сербские патриоты?

– О, нет, только не в Аграме! – вскричал Геза Ёсипович. – Все круги хорватского общества восприняли коронацию и последующие действия Франца Фердинанда с полным восторгом. Мадьяризация хорватских железных дорог была последней каплей, переполнившей чашу гнева тамошнего общества. Нового короля и, самое главное, королеву-славянку тамошние люди готовы носить на руках. Если в Белграде эти двое были чужаками, которых не любят, а только терпят, то в Аграме каждый готов прикрыть их своим телом.

– Должен сказать, что предотвращение покушения в Белграде отнюдь не было случайностью, – произнес Алдар Зичи, – Франц-Фердинанд находится под покровительством русской Загранразведки и ее ужасного руководителя полковника Баева по прозвищу Паук. Если где-то неожиданно испустил дух враг русской императрицы, то наверняка там поработали его люди. И, наоборот, политики, нужные и ценные для русского правительства, находятся под надежной охраной. Запланированное вами покушение наверняка будет провалено и только разъярит нашего противника. Всем известно, чего подобная инициатива стоила деятелям из французского правительства. Да и откуда вы возьмете тех самых «настоящих специалистов»? Неужели у вас в МВД имеется департамент политических убийств?

– Нет, подобного департамента у меня нет, – помотал головой Дьюла Андраши-младший, – зато у нас на учете состоят беглые русские революционеры, у себя дома не раз проделывавшие подобные штуки. Если поставить их перед выбором: или депортация в Россию, где их сразу же повесят, или работа по нашему заданию – то ответ гарантированно известен. В кровавые лапы к русской Имперской Безопасности не захочет ни один нормальный революционер, да и следы мы можем замести гораздо лучше, чем полоумные французы, которых банально взяли на горячем…

– Нет, нет и еще раз нет! – воскликнул Шандор Векерле. – Малейшая ошибка исполнителей или ваших людей, которые будут их наставлять – и на нас ополчатся все монархические государства Европы. Перед лицом окружающего мира мы окажемся не героическими повстанцами и борцами за свободу, а ужасными преступниками, достойными только эшафота и плахи. И, хуже того, в самой Венгрии вас одобрит только ничтожное меньшинство, а остальные будут кричать «Распните их, распните!» Я готов повести вас в бой за наши права и свободы, но при этом не должно быть никаких цареубийств. Особа короля священна и неприкосновенна, мы можем предъявлять ему требования и обнажать против него оружие, но мы не можем стремиться решить свое дело его убийством. Пока я премьер-министр, это совершенно исключено!