Под угрозой - [19]

— Сидит все хорошо, но одежда кажется… слишком изысканной? Люди будут обращать внимание. — Он выдвинул один из стульев и сел за стол.

— Пусть себе смотрят. Они будут видеть респектабельного профессионала, приехавшего на рождественские каникулы. Адвоката, возможно, или врача. Кого-то, чья одежда говорит, что он один из них.

— Разве я похож на такого человека?

— Будешь похож, когда я сделаю тебе правильную стрижку. Но сначала ты должен поесть.

Его брови поднялись на мгновение, но затем, видя серьезность ее лица, он согласно кивнул. Именно для этого она здесь и находилась. Принимать такие решения. Сделать его «невидимкой». Он взял нож и вилку и начал есть. Рис был переварен, но курица оказалась хороша.

Он ел молча, жуя с тщательностью человека, который долгое время привык довольствоваться малым. Закончив, он поднял на нее глаза и заговорил:

— Вчера ночью я убил человека.

— Итак, что мы знаем о Перегрине и Энн Лейкби? — спросила Лиз. — Экзотическое сочетание.

— Пожалуй, так и есть, в некотором роде, — сказал Уиттен. — Я встречался с ними несколько раз, и она вообще-то очень веселая женщина. Он же этакий типичный чопорный аристократ.

— Так что же их связывает с Гантером? — спросила Лиз.

— Он держал свои лодки на их берегу, — сказал Уиттен. — Это все, что мне известно.

Они стояли втроем под каменными сводами парадного подъезда Хедленд-Холла.

Госс нажал кнопку звонка. Изнутри донесся звон.

Дверь открыла высокая женщина с тонким лицом, в твидовой юбке и стеганом жилете, которые выглядели так, будто их долго обдирали об розовые кусты. Увидев их, она продемонстрировала полный рот длинных зубов.

— Суперинтендент Уиттен, не так ли?

— Суперинтендент уголовной полиции, мэм, да. А это — сержант уголовной полиции Госс и коллега из Лондона.

Зубастая улыбка качнулась в их сторону. За благовоспитанностью высшего сословия явно проступало острое беспокойство. «Она знает, что я не из полиции, — подумала Лиз. — Она знает, что наше появление означает неприятности».

— Вы пришли по поводу этого ужасного происшествия с Реем Гантером?

— Боюсь, что так, — сказал Уиттен. — Мы беседуем со всеми, кто знал его и, возможно, имел представление о его передвижениях.

— Конечно. Почему бы вам всем не войти и не присесть?

Они проследовали за нею по длинному коридору, пол которого был выложен узорной плиткой. Стены были увешаны головами лис, гравюрами на спортивные темы и непривлекательными фамильными портретами.

Перегрин Лейкби читал «Файнэншл таймс» у горящего камина в комнате с высоким потолком, уставленной книгами. Он встал при появлении гостей, а когда они были рассажены его женой, снова сел.

— Вы здесь, я полагаю, из-за бедного мистера Гантера? — спросил он.

Для своего возраста он очень хорошо выглядит, думала Лиз, и, судя по насмешливому, слегка надменному выражению лица и пристальному взгляду серо-голубых глаз, он прекрасно отдает себе в этом отчет.

— Да, сэр. Как я уже объяснил миссис Лейкби, мы беседуем со всеми, кто знал Гантера, — ответил Уиттен.

— Мы, собственно говоря, не так уж хорошо его знали, — нахмурилась Энн Лейкби. — Он приходил и уходил, попадаясь время от времени на глаза, но…

Ее муж встал, подошел к огню и слегка поворошил дрова старым стальным штыком.

— Энн, почему бы тебе не пойти и не сделать всем нам кофе. — Он повернулся к Уиттену и Госсу. — Или вы предпочли бы чай?

— Спасибо, мистер Лейкби, — сказал Уиттен. — Мне ничего не надо.

— Как и мне, — сказал Госс.

— Мисс…

— И мне ничего, спасибо.

— Значит, только мне, — сказал Перегрин беззаботно. — И если у нас найдется немного печенья, брось несколько штук на тарелку.

Улыбка Энн Лейкби на мгновение стала натянутой, затем она ушла. Перегрин откинулся на спинку стула.

— Так, что же, собственно, произошло? Я слышал, что беднягу застрелили. Это верно?

— Похоже на то, сэр, — сказал Уиттен.

— У вас есть какие-нибудь идеи почему?

— Именно это мы и пытаемся сейчас установить. Вы не могли бы рассказать, как близко вы знали мистера Гантера?

— Ну, в общем, как и его отец, и дед до него, он держал несколько лодок на нашем берегу. Платил нам за это некую символическую сумму и предлагал возможность первого выбора из своего улова.

— Вы знаете, когда Гантер в последний раз выходил за рыбой? Или вообще в море с любой другой целью?

Улыбка осталась на месте, но взгляд насторожился.

— Что вы имеете в виду, конкретно? Какая еще другая цель могла там быть?

— Понятия не имею, сэр, — мягко улыбнулся Уиттен. — Я не плаваю на лодках.

— Ответ «нет», я понятия не имею, когда он выходил в море в последний раз или почему. Он имел свой собственный ключ от участка и приходил и уходил, когда ему было угодно.

— Когда он выходил на рыбалку, во сколько обычно это происходило?

Перегрин задумчиво надул щеки и выдохнул. «Ты лжешь, — подумала Лиз. — Скрываешь что-то. Почему?»

— Это зависело от прилива, но обычно при первом свете. Тогда он успевал отвезти улов в Бранкастер еще утром.

— Вы покупали у него рыбу?

— Иногда. У него было разрешение на полудюжину ловушек на омаров, и, если к нам приходили на обед гости, мы могли купить у него несколько. Или окуней, если ему попадались достаточно большие — что бывало не часто.