Под тремя коронами - [43]
В самом большом зале великокняжеского дворца состоялся великолепный обед. Однако для всех мест не хватило, поэтому столы были расставлены и в соседних комнатах. Мать великого князя королева Елизавета, всем видом показывая, будто она игнорирует Елену, сидела в великолепном, с резной спинкой золоченом кресле на возвышении, когда к ней подошли Александр с Еленой. В знак почтения к королеве-матери молодые постояли у ее кресла, пока двое литовских вельмож не пригласили их за стол. Во время обеда играла музыка, певцы славили величие великокняжеского дома, а плясуны и плясуньи показывали свое искусство. Сопровождавшие Елену послы, другие знатные московские люди обедали в отдельной комнате, но на виду у Елены и Александра. Потом от имени Александра дарили гостей деньгами: Семену Ряполовскому, Михаилу Русалке и Прокофию Зиновьевичу по двадцать червонцев, их женам — по пятнадцать. Московскому дворецкому, дьяку, окольничим, стольникам и конюшим, детям боярским — по десять червонцев. На золотой, осыпанной драгоценными каменьями, тарелке Елене поднесли сто червонцев. Из одной только учтивости Елена приняла этот дар. И с радостью — перстень с изумрудом, такие же серьги и ожерелье, подаренные мужем.
В Вильно началось двухнедельное празднование: народ ликовал, во всю пользуясь обилием и разнообразием угощений для простых людей. Только наступивший великий пост положил конец празднику, и жизнь в городе, как и во дворце, вошла в свою обычную колею.
Вскоре после венчания у Александра состоялся прием московского посольства. От имени бояр Ряполовский произнес приветственную речь, от имени тестя бояре поднесли подарки и были приглашены к обеду. Одновременно во дворце начались веселые пиры, в которых участвовали сотни приглашенных. На другой день Александр принял подарки от тестя, которые обычно дарились молодому: золотой крест с цепью и дорогое платье. Присутствовавшая при этом великая княгиня красовалась в русской одежде по свадебному чину: в кике, белом летнике и соболиной шубке. Летник был сшит из легкой шелковой ткани. Его откидные рукава равнялись по длине всему платью, но сшивались только до половины и украшались пришивными полотнищами из более тяжелой ткани. Все было украшено шитьем и жемчужными с дорогими каменьями низаньями. По подолу летник Елены был украшен каймой, опушенной красивым, легким мехом. Нижней одеждой была шелковая сорочка в виде длинной туники с длинными сборчатыми рукавами до кистей рук, украшенных дорогими запястьями.
Кругом себя во дворце Елена слышала русскую речь. Русский язык был не только языком государственным, но и языком всех слоев общества. На нем говорил ее муж Александр, а также вся знать. И, несмотря на усилия правительства распространить польский язык, на ропот отдельных литовских вельмож на пренебрежение к их литовскому языку, русский продолжал преобладать. Он был языком летописей, законов, судопроизводства, богослужения, народных песен и преданий. Уже в это время Литва «квитнела русчизною».
Прошел месяц беззаботной придворной жизни, наполненной любовью великого князя и удовольствиями. Елена ознакомилась с городом и, как ей казалось, полюбила его. Великая княгиня, прежде всего, посетила все православные храмы. Церковь святого Николая, которая существовала уже при Гедимине, была самой древней по времени возникновения. В правление Ольгерда, стяжавшего славу героя ценою крови множества людей и пепла городов, первая его жена, Мария Ярославовна, княжна Витебская, основала церковь святой Параскевы, или Пятницкую. Вторая его супруга Иулиания Александровна, княжна Тверская, основала церковь Пречистой Богородицы и святой Троицы. Во время посещения их Еленой они были полны народу, шли богослужения, красотой и пышностью не уступавшие литургиям в московских церквях. В это же время или несколько позже в городе основан был православный монастырь. Во всяком случае при нападении рыцарей-крестоносцев сто десять лет тому назад виленские православные чернецы стойко обороняли город.
Но продвижению и утверждению христианства иногда противостояли литовские язычники. Во время одного из походов Ольгерда на Москву они напали на францисканцев и умертвили их. Семерых монахов язычники привязали к крестам и сбросили в реку.
Митрополит Макарий предложил Елене обязательно посетить церковь святого Николая Успения. И рассказал при этом историю, которая и для него самого была труднообъяснимой. Ольгерд был покровителем христианства. Он воздвиг православную церковь в Вильно, две — Благовещенскую и Свято-Духовскую — в Витебске. Тем не менее в 1342 г. по настоянию жрецов он велел казнить за принятие греческой веры двух литвинов, бывших у него в услужении, Куклея и Миклея, а через пять лет третьего, по имени Нежило. Они наотрез отказались брить бороды и есть мясо в великий пост. Их уговаривали, мучили пытками, но они твердо стояли на своем, за что, как считала людская память, и были казнены. Восточная церковь причислила их к лику святых под именами Антония, Иоанна и Евстафия. Все трое страдальцев за православную веру, виленские мученики, были похоронены в церкви святого Николая Успения. Митрополит Макарий, завершая рассказ об этом, сказал:
История борьбы, мечты, любви и семьи одной женщины на фоне жесткой классовой вражды и трагедии двух Мировых войн… Казалось, что размеренная жизнь обитателей Истерли Холла будет идти своим чередом на протяжении долгих лет. Внутренние механизмы дома работали как часы, пока не вмешалась война. Кухарка Эви Форбс проводит дни в ожидании писем с Западного фронта, где сражаются ее жених и ее брат. Усадьбу превратили в военный госпиталь, и несмотря на скудость средств и перебои с поставкой продуктов, девушка исполнена решимости предоставить уход и пропитание всем нуждающимся.
Чингиз Гусейнов — известный азербайджанский прозаик, пишет на азербайджанском и русском языках. Его перу принадлежит десять книг художественной прозы («Ветер над городом», «Тяжелый подъем», «Угловой дом», «Восточные сюжеты» и др.), посвященных нашим дням. Широкую популярность приобрел роман Гусейнова «Магомед, Мамед, Мамиш», изданный на многих языках у нас в стране и за рубежом. Гусейнов известен и как критик, литературовед, исследующий советскую многонациональную литературу. «Неизбежность» — первое историческое произведение Ч.Гусейнова, повествующее о деятельности выдающегося азербайджанского мыслителя, революционного демократа, писателя Мирзы Фатали Ахундова. Книга написана в форме широко развернутого внутреннего монолога героя.
История не терпит сослагательного наклонения, но удивительные и чуть ли не мистические совпадения в ней все же случаются. 17 августа 1914 года русская армия генерала Ренненкампфа перешла границу Восточной Пруссии, и в этом же месте, ровно через тридцать лет, 17 августа 1944 года Красная армия впервые вышла к границам Германии. Русские офицеры в 1914 году взошли на свою Голгофу, но тогда не случилось Воскресения — спасения Родины. И теперь они вновь возвращаются на Голгофу в прямом и метафизическом смысле.
В книге собраны написанные в последние годы повести, в которых прослеживаются судьбы героев в реалиях и исторических аспектах современной украинской жизни. Автор — врач-терапевт, доктор медицинских наук, более тридцати лет занимается литературой. В издательстве «Алетейя» опубликованы его романы «Братья», «Ампрант», «Ходили мы походами» и «Скверное дело».
Пятьсот лет назад тверской купец Афанасий Никитин — первым русским путешественником — попал за три моря, в далекую Индию. Около четырех лет пробыл он там и о том, что видел и узнал, оставил записки. По ним и написана эта повесть.
Три года преступлений и бесчестья выпали на долю Италии на исходе IX века. По истечении этих лет рухнул в пропасть казавшийся незыблемым авторитет Римской церкви, устроившей суд над мертвецом и за три года сменившей сразу шесть своих верховных иерархов. К исходу этих лет в густой и заиленный сумрак неопределенности опустилась судьба всего Итальянского королевства. «Приговоренные ко тьме» — продолжение романа «Трупный синод» и вторая книга о периоде «порнократии» в истории католической церкви.