Под тремя коронами - [40]
— Садись, княгиня, обратно в тапкану. Как видишь у нас еще довольно-таки холодно, хотя весна, кажется, и жалует к нам. Затем Александр, дав руку боярыням, молодцевато, почти не касаясь стремени, взлетел на коня. Глядя, как боярышни усаживаются в тапкану, подумал: а будущая моя женушка не совсем похожа на ту, что изображена художником на портрете. Там — чуть ли не Юнона, волоокая, с выражением на лице томной неги… И в успокоение себе продолжил: но, похоже, в действительности Елена еще лучше, чем на портрете. В замужестве у нее прибавится и женской силы, и полноты, и красоты… Главное, в конце концов, чтобы жена не оказалась интриганкой, клеветницей и лукавой кокеткой, происками своими способной отравить жизнь и себе, и мужу. А с другой стороны, нужна ли великая княжна тихая, кроткая, во всем покорная воле мужа?
Боярышни веселой стайкой, и вмиг разрумянившись, впорхнули вслед за Еленой в просторный возок и замерли, ожидая, что скажет княжна. Но она, потупив голову, молчала. Елена успела заметить, что портрет Александра, который она видела в Москве, не вполне соответствовал оригиналу. В действительности оказалось, что он выглядел на свои тридцать четыре года, был скорее среднего, чем высокого роста, плечистый и сильный. Темно-русые волосы, более светлые в бороде и усах, оттеняли его довольно пасмурное лицо. Выражение глаз у будущего мужа, как заметила Елена, было не то печальным, не то вялым. Первой осмелилась Евдокия, дочь боярина Ромадановского:
— Гордый…
Но никакой реакции Елены не последовало. Второй вступила в разговор боярышня Теплова:
— Высокомерный…
После этой оценки посыпалось:
— Скрытный, с ясным и дельным умом, науками умудренный…
Но и это не вызвало никакого ответа Елены. Тогда самая смелая из всех девушек, боярышня Клишина, своим распевным голосом проговорила:
— А какой красивый, статный и стройный…
Все девушки уставились на Елену, ожидая ее ответа. И будущая великая княгиня литовская, так и не успевшая хорошо рассмотреть суженого, широко и радостно улыбнулась.
Вскоре тапкана Елены, рядом с которой танцевал застоявшийся конь великого князя, подъехала к городу. Над Вильно и окрестностями открылась весенняя синева неба и установилась ясная погода. Казалось, что сама природа приветствует въезд в столицу великой княгини, как бы предчувствуя, что она будет во многом содействовать процветанию города, умиротворять невзгоды, покровительствовать русским, как знатным вельможам, приезжавшим ко двору из Москвы, так и купцам из Новгорода, Твери и других городов.
Столица Великого княжества Литовского расположилась в одном из живописных уголков на берегах Вилии, несущей свои воды в Неман и далее, в Балтийское море. Окрестности города представляли собой ряд высоких холмов. Густо поросшие лесом, кое-где порезанные лощинами и оврагами, где шумели-звенели ручьи и родники, они живописно теснились по берегам Вилии. С восточной стороны города, в долине, серебристой лентой вилась Вилейка, двумя рукавами впадавшая в Вилию и образовывавшая небольшой остров. Некогда на этот остров с крутыми, точно срезанными, склонами обратил внимание Гедимин и, построив временное жилье для великого князя, положил начало столице. Позже на песчаной горе, получившей название Замковой, был построен замок, а у подошвы горы в знаменитой долине Свенторога когда-то находились святыни языческой Литвы — жертвенник священного огня, жилища жрецов и башня для священных ужей.
Но взору Елены предстал город, познавший военные набеги и пожары, разрушавшие старое Вильно и замки Гедимина. «Богатырь Литвы» Витовт постоянно отстраивал столицу, но его преемники мало заботились об этом.
Александр пояснил Елене:
— Город сильно пострадал во время пожара двадцать лет тому назад. Тогда сгорело 400 дворов. Отец мой, король Казимир, со всем двором и казною вынужден был спешно искать спасения в поле. Но Русский конец и русские церкви остались целы.
И князь рукой показал на эту часть города.
— Да, пожары — большая беда, — поделилась своими впечатлениями Елена. — Полтора года назад, весною, московский Кремль также почти весь выгорел. А летом прошлого года в страшном пожаре в центре и на посаде сгорело двести человек…
Александр обратил внимание Елены на Замковую гору, где высились три башни — это и был Верхний замок, окруженный стенами и валом. Две галереи спускались по западному склону горы и вели к ее подножию, соединяя Верхний замок с Нижним, занимавшим долину Свенторога. Широкий земляной вал опоясывал его. Главным зданием в замке был великокняжеский дворец, состоявший из множества как каменных, так и деревянных зданий, кое-где увенчанных башнями. Помещения самого дворца Александр к приезду невесты обновил и по-новому обустроил. Здесь же были обширный двор и большой сад. Обилие воды и влажный воздух способствовали роскошной зелени, а пирамидальные тополя, стоявшие высокими свечами, придавали ландшафту южный колорит. Вдоль набережной Вилейки тянулись добротные, красивые конюшни, построенные при Ольгерде. Тогда поговаривали, что великий князь, подпав под влияние то ли звездочетов, то ли каких-то хиромантов, полагал, что в следующей жизни будет лошадью, поэтому и строит такие роскошные конюшни…
Чингиз Гусейнов — известный азербайджанский прозаик, пишет на азербайджанском и русском языках. Его перу принадлежит десять книг художественной прозы («Ветер над городом», «Тяжелый подъем», «Угловой дом», «Восточные сюжеты» и др.), посвященных нашим дням. Широкую популярность приобрел роман Гусейнова «Магомед, Мамед, Мамиш», изданный на многих языках у нас в стране и за рубежом. Гусейнов известен и как критик, литературовед, исследующий советскую многонациональную литературу. «Неизбежность» — первое историческое произведение Ч.Гусейнова, повествующее о деятельности выдающегося азербайджанского мыслителя, революционного демократа, писателя Мирзы Фатали Ахундова. Книга написана в форме широко развернутого внутреннего монолога героя.
История не терпит сослагательного наклонения, но удивительные и чуть ли не мистические совпадения в ней все же случаются. 17 августа 1914 года русская армия генерала Ренненкампфа перешла границу Восточной Пруссии, и в этом же месте, ровно через тридцать лет, 17 августа 1944 года Красная армия впервые вышла к границам Германии. Русские офицеры в 1914 году взошли на свою Голгофу, но тогда не случилось Воскресения — спасения Родины. И теперь они вновь возвращаются на Голгофу в прямом и метафизическом смысле.
«Сионская любовь» — это прежде всего книга о любви двух юных сердец: Амнона, принца и пастуха, и прекрасной Тамар. Действие происходит на историческом фоне древнего Иудейского царства в VII–VIII веках до н. э. — время вторжения ассирийских завоевателей в Иудею и эпоха борьбы с язычеством в еврейской среде. Сложный сюжет, романтика и героика, величие природы, столкновение добрых и злых сил, счастливая развязка — вот некоторые черты этого увлекательного романа.
В книге собраны написанные в последние годы повести, в которых прослеживаются судьбы героев в реалиях и исторических аспектах современной украинской жизни. Автор — врач-терапевт, доктор медицинских наук, более тридцати лет занимается литературой. В издательстве «Алетейя» опубликованы его романы «Братья», «Ампрант», «Ходили мы походами» и «Скверное дело».
Пятьсот лет назад тверской купец Афанасий Никитин — первым русским путешественником — попал за три моря, в далекую Индию. Около четырех лет пробыл он там и о том, что видел и узнал, оставил записки. По ним и написана эта повесть.
Три года преступлений и бесчестья выпали на долю Италии на исходе IX века. По истечении этих лет рухнул в пропасть казавшийся незыблемым авторитет Римской церкви, устроившей суд над мертвецом и за три года сменившей сразу шесть своих верховных иерархов. К исходу этих лет в густой и заиленный сумрак неопределенности опустилась судьба всего Итальянского королевства. «Приговоренные ко тьме» — продолжение романа «Трупный синод» и вторая книга о периоде «порнократии» в истории католической церкви.