Под темной луной - [33]

Маннейг не отвечает так долго, что я начинаю уже жалеть, что назначил за свои новости такую высокую цену. Но, в конце концов, повздыхав, он все – таки решается сам рассказать то, что вскоре так или иначе станет известно всему королевству.

– Да что тут рассказывать, – нехотя бурчит он, – Этот варвар Пифал просто нагло обманул меня. Он сказал, что все эти люди, пришедшие на прием вместе с ним, его родственники. Двоюродные братья что-ли. А они потом захватили принцесс, и заявили, что убьют их, если я не отрекусь. Вот и всё. Ну а теперь рассказывайте вы.

– Нет не всё! – Не соглашаюсь с ним я. – Объясните мне, для начала, откуда вообще взялся этот Пифал, и почему вы решили так срочно выдать за него наследницу?!

Маннейг снова надолго затихает, но по напряженной тишине, стоящей в камере, я понимаю, что этот вопрос интересует не только меня одного. Впрочем, понимает это и бывший король, потому что тихо признается упавшим голосом:

– Ну он прибыл из Дижана, привез грамоты от дижанского короля, и попросил руки принцессы. Помните, я приглашал вас на прием?

– Ну как не помнить! – Язвительно поддакиваю я.- Ведь именно в этот день какой – то дижанец пытался меня убить, или хотя бы захватить в плен. И представьте себе, только что, в дверях голубого кабинета, я столкнулся нос к носу с этим типом. Он входил без доклада, как к себе домой. Мне вообще нравится смелость, с которой вы решили судьбу вашей дочери. Является никому не известный тип, и вы в тот же день отдаете ему руку принцессы. Хотелось бы знать, Маннейг, что он вам пообещал?!

– Как это никому не известный?! – Возмущается не привыкший к таким отповедям Казанова. – В его документах было ясно сказано, что он сын короля Дижана!

– Какого короля, Маннейг?! – Усмехается Симон. – Все знают, что в Дижане нет никакого королевства! Три десятка мелких князьков делят власть на этом континенте. И ни один из них никогда не согласится признать другого выше себя!

– Но у него были документы, – упавшим голосом оправдывается Маннейг, – я сам видел!

– Да перестаньте вы молоть глупости! – Неожиданно взрывается, изменив своей обычной манере невмешательства в мирские дела, Айсел Тии. – Какой – то проходимец подсунул вам фальшивку, а вы и обрадовались! Кстати, Эзарт, я знаю, что он пообещал за руку принцессы. Он собирался навсегда увезти ее в Дижан, но не бесплатно! Король велел загрузить его корабль лучшими товарами, и полностью обеспечить команду отличными продуктами!

– Ну вот теперь картина проясняется, – Констатирую я. – Непонятно только две вещи, почему принцесса согласилась выйти замуж за этого Пифала?

– Король пригрозил ей казнить захваченных забастовщиков, если она не согласится. – Несчастным голосом вносит свою лепту в расследование Малат.

Ну вот уж от него то я такого героизма никак не ожидал. Видимо страх перед грядущим в нем сильнее преданности.

– Спасибо Малат, – благодарю телезвезду, – Вы мне очень помогли! Тогда остаётся последний вопрос, кто убил учителя Гажнета?!

В камере на пару секунд повисает мертвая тишина, а потом звонкий от боли и ненависти голос Дариналь ядовито отвечает вопросом на вопрос:

– А разве не Трик Пил признан виновным и казнен за это?!

– Я спрашиваю не за что казнен Трик, – Сухо отвечаю ей, – Это всем известно, он казнен за симпатию к одной особе королевского рода, вернее, за ее симпатию к нему. Меня интересует, кто убил старика учителя?! Ну, ваше бывшее величество, что вы можете сказать?!

– А при чем тут я?!- ненатурально возмущается Маннейг. – Расследование вели лучшие дознаватели королевства! Все сошлись на том, что Трик убийца! И судьи так решили!

– Не лгите хоть теперь, Маннейг! – Резко обрывает его Симон. – Эти судьи и дознаватели были выбраны вами из числа тех, кто никогда не шел против вашего мнения! И, хотя даже они не были уверены в вине Трика и предлагали отправить его на каторгу, вы наказанием ему избрали казнь!

– И если вы не знаете, кто убил Гажнета, то может быть, поясните нам, кто такой господин Сарабез, получивший по вашей записке вечером в день казни крупную сумму золотом?! – Ехидно интересуется преданный Симону Кегелат.

Последний вопрос оказал на отреченца непредвиденное действие, он замкнулся намертво и, отвернувшись к стене, не желал больше вступать ни в какие переговоры. В своем уголке тихонько всхлипывала Дариналь, только что в полной мере осознавшая всю меру предательства своего отца. Стареющий Казанова, понимая, что в случае замужества дочери королевская власть по закону перейдет ей и зятю, и поток обожательниц резко уменьшится, придумал, как избавится от старшей дочери. Интересно, что еще было у него заготовлено против младших принцесс, совершеннолетие которых не за горами. Ведь всего через пару лет двадцать исполнится средней, Каринат, а через четыре года младшей, Ларинас.

– Ну я думаю, больше он нам ничего не скажет, – подождав немного, объявил Симон, – да, впрочем все и так ясно. Лучше расскажите нам советник Эзарт, что творится в королевстве?!

– Новостей много, но хороших среди них нет, – честно предупреждаю я сокамерников, и рассказываю им все, что знаю сам.