Под шапкой Мономаха - [146]

В таком виде представляется операция устройства в Ингрии укрепленного района с Петербургом в центре. Взятая в целом, эта операция и задумана, и исполнена мастерски. Каждый шаг в ней сознателен и обдуман; исполнение энергично и быстро. Ингрия завоевана прочно и послужила исходным пунктом для дальнейшего движения вперед. В центре завоеванной области создался город особого и многостороннего значения: в военном отношении Петербург – главная защита магистрального русского пути из Московского центра на Запад[210]; в торговом отношении это главный русский торговый порт на Балтике; наконец, в политическом отношении это русский наблюдательный пункт на Балтийском побережье, определяющий политику России в Балтийском вопросе и оттого ставший резиденцией русского правительства. Нет ничего случайного в создании Петербурга на Невских устьях: гениальный ум Петра понял значение этих устьев, сумел их добыть и укрепить, а затем и использовать. Во время Невской операции Петру было 30 лет; он был в расцвете сил и впервые творчески проявил эти силы в сложнейшем военно-политическом предприятии освоения Ингрии.

Вскоре после того как Петр стал твердою ногою на берегах Финского залива, ход военных действий дал ему новый случай блеснуть воинским талантом. В 1705 году Петр ввязался в совместные действия с саксонскими войсками против Карла на территории Речи Посполитой. Совершив поход в Курляндию, русские войска стали на зимовку в Гродне. Но спокойно провести там зиму им не удалось. Карл XII под самый Новый (1706) год внезапно выступил из Варшавы и приближался к Гродне. С обычной своей сметкой Петр сообразил, что Карл сможет блокировать русскую армию, если соединится со шведскими отрядами из Лифляндии и Польши или же отрежет русским пути отступления к русской границе, если обойдет Гродну. Сейчас же Петр бросился из Москвы на место действия, а перед собою посылал письма своим генералам с указанием, что в случае успеха шведского марша «мы от единой нужды принуждены будем исчезнуть» и что поэтому необходимо скорее уходить из Гродны. Он много раз повторял свое мнение о необходимости отступления, вопреки мнениям бывших в Гродне генералов, и, наконец, дал прямой приказ отступать. Но было уже поздно: шведы переправились через Неман и обошли Гродну. Сам Петр не успел туда попасть, ибо пути уже были отрезаны. Убедившись в критическом положении своих войск и сообразив, что они не смогут уйти от преследования, Петр в то же время запрещал им вступать в открытый бой, так как не надеялся на успех такого боя с «непобедимыми» шведами. Тогда он порекомендовал своим генералам военную хитрость. Она была им изложена в письме к князю А.И. Репнину в Гродну от 2 марта 1706 года в таких словах: «Ни о чем, только о способном и скором выходе думайте, несмотря на артиллерию и прочие тягости, как я вам пред сим пространнее писал[211]. О выходе совет мой сей (однако ж и с вашей воли не сымаю): где лучше, изготовя мост через Неман и, кой час Неман вскроется, перешед при пловучем льду (для которого льда не может неприятель мосту навесть и перейтить) Неман и итить по той же стороне Немана на Слуцк… Однако ж надлежит при первом взломании льду поход учинить, прежде нежели малые речки пройдут (когда уже невозможно будет итить)…» В переводе на более понятный нам язык совет Петра сводился к тому, чтобы воспользоваться весенним ледоходом по Неману и в тот момент, как только начнется движение льда, перейти по заранее готовому мосту из Гродны на левый берег Немана и отступать возможно быстрее, пока шведы будут задержаны льдом при наводке плавучих мостов. Князь Репнин получил письмо Петра и исполнил его наказ в точности: в самую Пасху, 24 марта, при самом вскрытии Немана русская армия ушла из Гродны, бросив в реку все то, чего не могла увезти, и направилась на Брест к русским границам. Карл целую неделю не мог навести моста из-за льда и, упустив таким образом противника, ушел в Саксонию. Петр оценил такой результат, как своего рода победу и отпраздновал ее пушечным салютом и пиром, «а каковы были сему радостны и потом шумны», он обещал известить Меншикова особо.

Во всей этой Гродненской операции Петру принадлежала его обычная роль. Он не присутствует на месте самого действия, но отлично понимает обстановку. Он не только руководит действиями военачальников (хотя и не снимает с них воли поступать по обстоятельствам), но и пытается помочь им всеми мерами и способами. Он направляет им на помощь отряды украинских казаков, которые должны доставить армии в Гродну через Брест провиант. Он устраивает в Слуцке «магазейн» и помещает там артиллерию и резервы. Можно удивляться тому, как ясно представляется его уму вся картина происходящей военной драмы и как верно он оценивает наиболее подходящий момент и способ спасения попавшей в ловушку армии. Его шифрованное письмо из Минска Репнину, цитированное выше, с указанием выхода из Гродны на Брест во время ледохода, является одним из самых наглядных доказательств его изумительного остроумия и стратегической гениальности.

Ознакомившись с этими свойствами Петра на примерах захвата Ингрии и освобождения армии из Гродны, мы легко уже поверим в то, что в кульминационный момент Шведской войны, именно в кампании 1708–1709 годов Петр оказался на равной высоте с его «непобедимым» противником Карлом.