Под руку с Одиночеством. Брошенные Ангелы - [2]

Мелл радостно вздохнула, символически поплевала на ладошки своих перчаток и рванула в самую гущу сегодняшней свалки, по дороге весело махнув рукой на усталость: с каждым днем управлять энергией получалось все лучше.

Подружкам не было жалко обреченных. Главная задача в таком обучении — никого не покалечить и при этом не дать себя ударить. Танька с пугающей улыбкой релаксировала, совмещая подмеченные у Волка хлесткие удары с частыми пируэтами. Мел точно видела, что подруга не пользуется энергетическим вихрем, но строго повторяет каждую его волну и завиток. И училась сдерживать лавинообразно нарастающую мощь своей силы: теперь перчаткам было что перенять у хозяйки. В том, что они впитывают боевой опыт и запасаются активностью, уже никто не сомневался.

На этот раз противник достался назойливый и очень обидчивый. Постоянные контратаки начали надоедать, и даже Танька перестала изображать соню и с интересом водила синим взглядом по лицам совсем не уставших молодых парней.

Кайф боя оборвался на самом пике, когда до эйфории берсерка оставалась одна капелька пота. Внезапно отступивший враг улыбался и, массово совершив отагай ни рэй[1], бывшие противники протянули руки для знакомства.

Часть 2

«С каких это пор мы ручкаемся с незнакомцами?

Нормальные ребята, вежливые, чего ты взъелась? — сама себе пожала плечиками Танька.

Еще не хватало ухажеров заполучить, у нас Мелл есть. И Лютый. Сваливаем!

Что-то ты странно реагируешь, паранойя!

Мы ж договорились не крыситься, а ты снова обзываться, — исподлобья надуло губки Альтер Эго.

Говорю же — бзик! С чего бы я сама себя дразнила?

Мало ли… Съела не то что-то. И вообще: эксцентричность — норма нашего поведения! — показался в ответ кончик языка.

Ага. Шуршание сползающего шифера я ни с чем не перепутаю, не волнуйся! — успокоила себя Танька.»

* * *

Было странно получить приглашение на свидание от целой компании незнакомцев. Тем более — старших.

— Еще скажи, что тебе неприятно! — веселилась Мелл в раздевалке. Она то прыгала, пытаясь дотянуться до потолка, то скакала, изображая балетные па. Но побыть хоть минутку в покое — никак не могла. — Они ж нас вдвоем позвали, прикинь! — крутанулась на одной ноге так, что тонкие косички обвили голову плотным обручем.

— А как иначе? — сидя на скамейке и стягивая носок, удивилась спокойная Танька и искоса посмотрела на подружку. — Я бы и не подумала без тебя идти.

— Ну ты же с Анси без меня встречаешься.

— Так к нему ты не ревнуешь. И к Мисе не ревнуешь. И к Волку! — все еще не догадывалась Танька.

Веселье покинуло внезапно остановившуюся Мелл, щечки напряглись, нижняя губа задрожала.

— Что? — прозвучало растерянно.

— Ничего, ногу натерла, — не успела спрятать блеск в глазах половинка подружек.

Уже раздевшаяся для душа, Танька стала похожа на переплетение канатов, так сильно напряглось тощее тело. Замереть статуей было не лучшим выбором в такой ситуации, но сдвинуться с места ей очень мешала вспыхнувшая к самой себе ненависть.

«Как можно было так заиграться?! Почему ты мне не сказала, а?! — корила себя девочка.

Думала, ты специально испытываешь ее. Тренируешь черствость, что ли… — промямлило Альтер Эго.»

«Это у меня в голове кто сейчас говорит? Не я — это точно, — растерялась Мелл.»

«Ой, — замолчала Танька.

Ой, — поддержало второе я.»

«Что — ой? О какой черствости кто-то вместо меня думал? — отвлеклась Мелл.»

— Не вместо тебя, — осипшим голосом прошептала, оттаивая, Танька.

— А говорила, что без спроса нельзя мысли читать, — снова приготовилась плакать. Резко отвернувшись, Мелл принялась стягивать пропотевшую футболку.

— Погоди, — Танюше пришлось сделать несколько глубоких вдохов. — Соображаешь, что случилось? Стресс… Да пошел он в жопу! — вдруг бросилась обнимать свою настоящую любовь.

— Зачем ты ко мне в голову залезла? — уже не сдерживала слезы Мелл.

— Я не лезла, честно! — Танька старалась отдать все свое тепло и нежность, прижимаясь каждой клеточкой тела к подруге.

* * *

— И что произошло? — техник сцепил на животе руки в замок и недовольно поджал губы. — Я не о скачке говорю.

— Да понимаю я, — не глядя, отмахнулся оператор.

— Что еще в ней проснулось?

— Может, настоящее сострадание, а?

— Эмпатия — элементарное умение, не парь мне мозг!

— Было б что парить! Ой, — не успел увернуться от брошенного журнала. — Я о другом уровне говорю!

— Ты у меня сейчас жестами изъясняться будешь, — пообещал техник и потянулся к швабре.

* * *

— Ты теперь можешь общаться со мной так же, как Лютый! — всхлипывала радостью Танька, не выпуская из рук любовь.

— А почему ты раньше не говорила, что такое возможно? И про котика ни слова не сказала, — Мелл извернулась в цепких руках и оказалась лицом к лицу с откровением.

«Сама теперь смотри, — распахнула чувственную память Таня.»

«Это как?! — удивилась открывшейся бездне Мелл.»

«Молчи. Просто ощущай и все поймешь сама, — в который раз тонула в её глазах Танька.»

* * *

Бег с волокушей на лямках — не лучший вид утренней разминки, но уговорить подругу на поблажку Мелл никак не удавалось: скачок способностей вывел на новый уровень физические возможности её тела.

— Мы еще долго будем таскать за собой эти колеса? — дыхание не сбивалось, как бы ни старалась безжалостная тренер: на глубокие борозды посреди тропы здоровья местные жители жаловались все чаще. — И вообще: мастеру тренироваться — только растренировываться, вот!