Под руку с Одиночеством - [5]

— Вы поможете мне обустроиться?

— А? Да, конечно, давайте, я помогу нести, — он протянул руку за баулом. Таня с улыбкой скинула ношу с плеча и…

«Черт! Я забыла, что гораздо сильнее! — она в ужасе прикрыла рот рукой, увидев как Актеон чуть не упал вместе с треклятым баулом. — Нельзя показывать свое превосходство просто так, дура!

И никакая ты не дура!

И никакое это не раздвоение личности…

Так, стоп! Потом доспорим. Спасай положение, быстро!»

— Вы такая сильная, — Актеон недоуменно посмотрел на Таню. — Как такое возможно?

— Простите, это моя вина! Я не всегда адекватно рассчитываю силы окружающих. Спорт — коварная штука.

— Сразу и не заметно. А чем вы занимаетесь?

— Гимнастика. Спортивная почти. И давай на ты, ладно? У вас здесь так можно?

— Конечно, так принято! — он улыбнулся. — Тебе сколько лет, сокровище? Кажется, будто я со своим преподавателем разговариваю, — приходя в себя поинтересовался Актеон.

— Двенадцать. По документам. А сколько на самом деле — кто знает? Иногда кажется, что тысячу лет прожила. И — нет, с психикой полный порядок; да, проверялась у психиатра; нет, обратилась сама. Актюша, тебе не надоело?

— Ты читаешь мысли.

— Читаю, вижу, знаю, — какая разница? Ну, да. Есть такое.

— Тогда все понятно.

«Что тебе понятно, — с грустью подумала Таня? — Ты знаешь каково это, знать мысли окружающих? Пусть и выборочно по своему желанию? Но все, самые потаенные?»

— Не обижайся. Мне действительно стало понятно, почему вы говорите не по возрасту взросло. Ой, «ты»! — смутился Актеон.

— Ты веришь в телепатию и прочую муру? — спросила Таня?

— Как это? Разве можно верить или не верить в очевидное? Это естественно. Все люди многое умеют. Постановщики — как минимум сенситивы[5] и эмпаты[6]. Ты разве не знаешь? — удивился Актеон.

Таня увидела, что он не врет. Действительно, так и есть.

— Я этого не делала, если тебе интересно. В смысле не влюбляла тебя в себя. Тебя — нет. Это было бы подло.

— Спасибо, — Актеон вздохнул. — Ты действительно понравилась мне слишком быстро. Сама ведь видишь… А воздействовать в корыстных целях и читать чужие мысли не принято, кстати.

— Не хочу, чтобы между нами стояли такие препятствия. Для чего ты сказал о корыстных целях?

— Была оговорка: «тебя — нет».

«Внимательный, черт! Нужно за языком следить.»

— Ты откуда, девочка? — слегка склонив голову набок и прищурившись, уже совсем другим тоном спросил постановщик.

«Оп-па, — запоздало подумала Таня, — а чувак-то совсем не простой эмпат.

Не только эмпат! Он может притворяться кем угодно!»

Теперь она, уже не стесняясь, посмотрела на сущность Актеона:

«Какая мерзость! Ловец. Пси одаренность — разнообразная. В зависимости от поставленной цели, может подавлять или усиливать способности человека и животного. Опасен. Правда, не для меня. Знать бы, какой у него здесь интерес…»

* * *

— Твое счастье, что «девятый набор» пригодился.

— За собой смотри, озабоченный, — огрызнулся оператор.

Два придурка с облегчением выдохнули.

* * *

— Я не вижу тебя совсем, даже аура[7] не читается, все время разная. Кто ты? — Актеон уже не выглядел испуганным или влюбленным. Он стал опасным. — Что здесь делаешь?

— Тебя волнует? Умело играл, кстати, сильно. Я совсем поверила. Почти.

— Поверила, еще как! — теперь он был похож на хищника, от смущенного паренька и следа не осталось. — Что делать будем?

— Ничего. Ты обещал помочь обустроиться. У тебя своя работа, у меня — своя. Давай баул и пошли заселяться. Или вали отсюда, а то память отберу.

Актеон некрасиво скривился и разом лишился всей своей привлекательности. Было тяжело признавать силу какой-то пигалицы, пусть и понравившейся сразу. По лицу было видно, что от затеи прочесть настоящую Танину ауру не отказался. Он бросил баул, нехотя повернулся и, ссутулившись словно старик, пошел по одной из тропинок.

Часть 5

«Ну ни хрена себе домик! — подумала Таня, подходя к обиталищу Синей.»

П-образное одноэтажное строение образовывало дворик с неработающим фонтаном и скамейками вокруг. Намекая на колониальный стиль, по всей внутренней стороне здания проходила широкая крытая веранда. Наружные стены, что интересно, были сплошными, ни щелочки. Зато на веранду выходили французские окна: всего дверей было пять, две по бокам и три в центральной части здания.

«Дверь левее — то, что нужно. Вот только удобно ли самой заходить? Надо бы попридержать свои способности и не светиться.»

Из крайнего левого «окна» вышел парень в униформе и радужном платке. Как уже поняла Таня, постановщик целей. Он широко улыбнулся и быстро пошел навстречу.

— Привет! — забирая баул, сказал парень. — Ты зачем сама такую тяжесть таскаешь? Ох! — он согнулся под весом, но поклажу не выпустил.

«Да что в этом чертовом мешке, интересно?! Кирпичи? В нем килограмм тридцать, если не больше!»

Таня уже собралась себя пожалеть: хоть тащила груз недолго, но по извивающимся тропинкам. Веса она тогда не почувствовала, все было интересно и ново. Все было впервые, как ее жизнь. Шла и глазела по сторонам на предгорье, где располагался лагерь. Вокруг хватало красивых деревьев и высоких странных кустов. Названия в голове не всплывали, а жаль. Вздыхать по этому поводу было бессмысленно.