Под перекрёстным огнём. Том 2 - [34]

— Кроме блядства, Цветочек, есть ещё понятие полигамии, — ухмыльнулся я.

— Это одно и то же, — парировала она. — Просто звучит красивее. Да и то на то — повторюсь, ГАРЕМ ты не потянешь. Девочки убьют не друг друга, а тебя. Их слишком много, чтоб ты их подчинил.

И тут картина в голове у меня окончательно сложилась. То, над чем я мучился последние пару недель, если не месяцев.

— Вот скажи, Гортензия, что такое любовь? — начал я монолог. — Опиши кратко, пусть и своими словами?

Её императорское высочество раскрыла рот, но вскоре захлопнула. Да, озадачил.

— Любовь — это межличностное взаимоотношение, — повторил я фразу Фрейи. — Наша инфанта утверждает, что это я ей такое сказал, хотя я уже и не помню. Но в любом случае это и так, и одновременно не так. Любовь это взаимоотношения… Но при этом дорога в бесконечность! — подобрал я нужное слово. — Ты выбираешь себе любовь, то есть спутника жизни. То есть это навсегда. Ну, в идеале, конечно же, но в моём случае это как минимум надолго.

— Надолго? — усмехнулась собеседница под нос.

— До конца жизни. Причём заметь, я не говорю о длине этой жизни. Она может быть крайне короткой. Но другие отношения в ней при этом вряд ли появятся.

— Это точно! — Гортензия издала покровительственный вздох.

— Представь, что любовь, как взаимоотношения, это математическая функция. Ты проходила углублённую математику?

Кивок.

— Конечно. Матан важен для работы аналитика. Информация это потоки, которые можно разбивать на цифры и анализировать. Любая информация.

— Вот-вот. Значит, представь, что у каждого человека… Каждого, Гортензия, абсолютно! Есть запрограммированная функция его любви. Требования к кандидаткам в дамы сердца — какие ему понравятся, чем и так далее — результат этой функции.

Это функция самого Мироздания мы не можем видеть её, не можем анализировать и прогнозировать. Но у нас есть её частные решения. То есть на неком воображаемом графике существует такая-то точка, которая «выстрелила», и такая-то. А ещё такая-то. С такими-то и такими-то параметрами. Каждая в отдельности нам ничего не говорит, но когда речь заходит о достаточно большом массиве, у нас есть возможность сделать частные выводы о характере этой функции. И чем больше данных в массиве, тем вернее будут наши выводы.

— Если хочешь, другая аналогия. Наша жизнь — река. И любовь, которую мы выбираем, это русло, по которой она потечёт после точки выбора. Ведь после обретения любви, с началом отношений жизнь не будет прежней — она обязана измениться.

— Допустим. Примерно поняла, — кивнула спутница. И что ты хочешь этим сказать?

— Я хочу сказать, что моя «любовь», моя функция, имеет очень много частных решений. В моём массиве слишком много данных, непривычно много для среднестатистического человека. Так бывает, надо просто принять это. Есть минимум пять сценариев решения функции, каждый из которых делится на подсценарии. Это огромная вероятностная функция, многомерная, и я не вижу для неё чётких однозначных решений.

— Моя задача не найти решение, — продолжил я после паузы, тщательно сформулировав последующую мысль. — Решение есть всегда, в любом случае. Моя задача найти ФАРВАТЕР. То есть оптимальную форму этой функции. Я вижу точки, куда моё русло может пойти, но нужно найти оптимальный вариант прохода этого русла. Пусть это будет нестандартная непривычная кривая, но ОПТИМАЛЬНАЯ для моей внутренней гармонии. Понимаешь?

Судя по виду, не совсем. Я про себя хмыкнул и продолжил:

— Остаться у Фрейи — простое решение. Оно, конечно, входит в мою функцию. Но это не значит, что оно — оптимальное. Возможно, я встречусь с Изабеллой, пойму, что она для меня значит куда больше и… — Сбился. — Вашим девичьим языком говоря, я отдам ей своё сердце. А она — мне. Но буду при этом с Фрейей, заметь! И буду работать с нею на благо клана государства, на самом верху.

— М-да! — лаконично выдавила собеседница, пока ещё не придя ни к какому выводу.

— Вот именно. Ничего хорошего из такого решения функции не получится, Цветочек. Тут уж лучше сразу стартовать от Изабеллы. Да, возни больше, добавится куча дополнительных стен и задач… Но не будет конфликта функции! Дисгармонии! Рано или поздно я с этими задачами справлюсь, и моя функция от Изабеллы обгонит ту, где я неправильно выбрал Фрейю.

Я больше скажу, и Марина, и Сильвия, и твоя сестра — тоже решения функции. Но — частные. А мне нужны не частные производные; мне нужно проинтегрировать ВСЮ функцию, до самой бесконечности, и найти общее решение. В которое уложатся ВСЕ частные производные.

Если говорить о русле, то я могу проложить его в любом месте. Но мне нужно постараться сделать это так, чтобы задействовать при создании как можно больше валяющихся там и тут кирпичиков, которые УЖЕ есть, которые сильно помогут при строительстве моей реки. Прокладывать по крипичикам значительно легче, это сильно облегчит и ускорит строительство ВСЕЙ реки. А если я выберу один или пару конкретных крипичей… Мне придётся создавать вместо остальных новые, деформировать русло. Выкидывать из своей реки моменты, без которых… — Сбился.

— Без которых почувствуешь, что твоя жизнь неполноценна, кастрированная, — улыбнулась эта паршивка.