Под небом Аргентины - [49]

Толпа угрожающе зашумела, затем на мгновение наступило глубокое молчание. В тишине особенно отчетливо щелкнули ружейные затворы. С полицейских машин в толпу грозно уставились дула пулеметов и винтовок.

Педро Гомес поднял руку и голосом, неожиданно сильным для его истощенного, измученного тела, крикнул:

— Товарищи! Берегитесь провокации! Не раз вы проливали кровь по вине "горячих голов"!

Толпа вновь тревожно зашумела. Снова донеслись крики протеста из группы, поднявшей оратора на руки, а тот жестикулировал и бил себя кулаком в грудь. Но Педро Гомес указал на него пальцем и громко крикнул:

— Кто не знает Анхела эль Гордо? Общительный человек, любитель пошутить, он с пафосом говорит о нашей борьбе и страданиях, претендует на руководящее место среди нас, даже собрал вокруг себя группку, слепо следующую за ним… Но спросите у него, товарищи, на что он живет, на что живет его группка? С какой целью он указывает нам убийц? Разве мы сами не знаем их?

Властным движением Педро Гомес усмирил взволнованную толпу.

— Мы еще поговорим об этом. И помните, товарищи: мы должны разойтись спокойно — любой ценой! Не поддавайтесь провокаторам!

Он окинул взглядом обширную площадь, и голос его прозвучал твердо, словно тысячи устремленных к нему глаз придали ему новые силы.

— Какие темные силы организовали кровавую расправу? Кому была нужна рабочая кровь? Ответ ясен, товарищи. Крупные землевладельцы и скотоводы — аргентинские феодалы в союзе с акционерами из Нью-Йорка и Лондона, владеющими капиталистическими предприятиями в нашей стране, решили лишить нас и тех небольших завоеваний, которых мы добились, решили положить конец нашей борьбе за человеческие условия жизни. Вот почему они убили самых передовых из нас…

— Смерть убийцам!

— Кровь за кровь!

— Отомстим!

Яростные выкрики людей Анхел а эль Гордо заглушили оратора. Но они не подействовали на собравшихся и тут же прекратились.

— Кто же играл роль наемных убийц, товарищи? Люмпены, продажные шкуны и профессиональные убийцы, организованные правителями в "Объединение труда" и "Патриотическую лигу"!

— Долой "лигу убийц"!

— Долой!

Педро Гомес снова поднял руку:

— Внимание, товарищи! Здесь не как на фронте: там — враг, тут — мы. Здесь по-иному. Враг протянул свои щупальца в наши ряды, он среди нас. Его подлые агенты, замаскировавшись под наших единомышленников, только и ждут, чтобы толкнуть нас на бессмысленные столковения. Зачем? Затем, чтобы потом правители могли оправдать свои кровавые действия воображаемыми "бунтами" и "заговорами". С какой целью Анхел эль Гордо указывает нам убийц-полицейских? С какой целью разжигает он нашу справедливую ненависть к этим людям? Что мы выиграем, если набросимся на убийц наших братьев? Кому по сути служат Анхел и его люди, науськивая нас на полицию?

Толпа заревела:

— Позор!

— Провокаторы!

Анхел эль Гордо снова вынырнул из толпы над головами людей и попытался говорить. Но рев стал еще яростнее:

— Вон, хозяйский пес! Долой!

— Спокойствие, товарищи! — повысил голос Педро Гомес. — Криками и возмущением нам не обезвредить этих гадов. Будьте бдительны и разоблачайте их. Очищайте свои ряды от таких "горячих голов" и "ярых революционеров", толкающих вас на необдуманные поступки!

Педро Гомес остановился, чтобы перевести дыхание.

— На борьбу, товарищи, за ликвидацию сколочен ных правителями организаций, направленных против рабочих, — "Объединения труда" и "Патриотической лиги"! На борьбу за демократические свободы наших профсоюзов! На борьбу за восьмичасовой рабочий день, за человеческие условия и справедливую оплату труда! Свободу политзаключенным! Давайте объединимся и организуем по всей Аргентине комитеты профсоюзного единства, комитеты по подготовке съезда, на котором будет создана Всеобщая федерация профсоюзов. Только единство даст нам силу!

Продолжительные возгласы "браво" и рукоплескания заглушили его последние слова. Он с трудом водворил тишину.

— Еще два слова, товарищи. От имени нашей коммунистической партии, прошу вас разойтись спокойно. Помните: среди нас полно провокаторов!

Плотная человеческая масса стала редеть. Рабочие проходили мимо полицейских, не обращая на них внимания, и оживленно комментировали слова оратора. Многие направились по центральной улице к фабрикам — им пора было заступать смену. Через несколько минут на площади маячили только синие мундиры полицейских.

Митинг, прошедший в таком образцовом порядке, — взбесил реакцию. Полиции Берисо, Энсенады и Ла-Платы — столицы провинции, не удалось арестовать оратора. Сойдя с трибуны, Педро Гомес словно провалился сквозь землю. В кабачках и кафе провокаторы во всеуслышание грозили расправой "красным", якобы мутившим головы патриотам. В канцеляриях обеих фабрик чиновники, пользующиеся особым доверием хозяев, до зари составляли списки вместе с мажордомами, надсмотрщиками и агентами внутренней полиции. А на утро хозяева нанесли первый удар, уволив тысячу самых передовых рабочих, в основном местных жителей, аргентинцев.

Удар был хорошо рассчитан. Разногласия, препятствовавшие объединению многочисленных рабочих организаций, вносили еще большую путаницу. Анархо-синдикалисты призывали к решительным действиям, к саботажам на фабриках. Социалисты, влияние которых в профсоюзе рабочих мясохладобойной промышленности было немалым, призывали к терпению, обещая обратиться в парламент. А финансируемые хозяевами "рабочие" организации, которым этот хаос был на руку, засыпали Берисо и Энсенаду прокламациями и листовками, уверяя в них, что только "красные иммигранты" виноваты в бедственном положении аргентинцев. Намерения их были совсем прозрачными: разжечь ненависть между местными рабочими и иммигрантами. И результаты не заставили себя долго ждать: столкновения между рабочими участились. Может, власти делали ставку на новую "кровавую неделю?"