Под небом Аргентины - [20]

— Тебе я за сто песо отдам, — шепнул старик на ухо Пышо. — Чтобы добром меня поминал…

— Откуда у меня столько денег? — нерешительно пробормотал Пышо.

— Возьми его, бай Пышо, — вдруг засмеялся Наско. — Чистая бронза!

Старик возмутился.

— Это золото!.. Бриллиант!.. Ты не понимаешь…

Но Наско сунул ему в руки кольцо и столкнул со скамейки.

— Ищи дураков в другом месте, дедушка! — Он поднес кулак к носу старика: — Убирайся, пока я не повредил тебе искусственную челюсть!

Старик вскочил и, ругаясь, быстро пошел прочь. Пышо и Петр переглянулись, совсем сбитые с толку.

После ужина болгары собрались вокруг Влада.

— Скоро мы разлетимся во все стороны, затеряемся среди миллионов, — заговорил он тихо, — поэтому вам нужно узнать кое-что о здешней жизни.

Он поднял голову, и его черные глаза скользнули по лицам земляков, словно хотели заглянуть в их души.

— Да, трудно найти здесь работу, а еще труднее удержаться на одном месте. Платят ровно столько, чтобы не подохнуть с голоду…

— Это собрание? — неожиданно спросил Петр.

Влад грустно улыбнулся:

— Не собрание, а дружеский разговор. Разве мы не беседуем так каждый вечер? А твой вопрос показывает, что нужен такой разговор.

— Эй, мы в Аргентину не за политикой приехали, — предупредил Пышо.

Влад резко махнул рукой:

— Верно, бай Пышо, мы приехали сюда не за политикой, но хозяева делают свою политику нашими руками. Не видите, что ли? Безработица, а пароходы ежедневно привозят новые партии людей, единственный капитал которых — пара рук. Почему правители не остановят этот поток? Зачем им нужно, чтобы перед фабриками всегда стояли толпы людей, готовых делать любую работу за любую плату? Очень просто: новенькие мешают рабочим, проваливают их борьбу за сносную, достойную человека жизнь..

— Как это мешают? — обиженно отозвался кто-то за спиной Пышо.

— Сейчас объясню. — Влад поднял руку, словно успокаивая собравшихся. — Большинство иммигрантов — из деревни, им землю подавай. А сельскохозяйственная работа здесь сезонная и хуже всего оплачивается. Хотите вы того или нет, нужда гонит вас в город, к воротам фабрик… Вы должны понять, что с вами произошла глубокая перемена: на родине вы были мелкими собственниками, а здесь стали пролетариями. Но многие из вас долго не хотят понять этого. Вы сторонитесь рабочих, потому что мечтаете о земле. А зря — земли вам не видать. Безвыходное положение может сделать вас невольным орудием в руках хозяев. А ваш путь иной — в рабочие организации…

— Опять повернул на политику, — заметил Петр.

По лицу Влада прошла тень.

— Сказал же я вам, без политики не получится, ведь вы становитесь орудием политики в руках хозяев. Здесь на каждые пять человек один безработный. Жизнь постоянно дорожает, заработка все больше не хватает. А начнешь выражать недовольство — на улицу сразу выбросят. Ведь у ворот каждой фабрики ждут сотни…

— Что же делать? — спросил кто-то.

— Единственный способ улучшить наше положение — это вести организованную борьбу. Мы должны участвовать в стачках, в демонстрациях рабочих…

— Какая от этого польза? — вмешался Наско и вызывающе засмеялся. — Намнут нам бока, наголодаемся, и снова все пойдет по-старому.

— Нет, — Влад повысил голос. — Если рабочие стоят на своем, хозяевам приходится уступать. Они коварны, алчны, злы. Мы должны знать их волчий нрав и ни на минуту не прекращать борьбу с ними. Когда стачки стали массовыми, когда сплоченность в борьбе начала приносить рабочим успехи, хозяевам стало ясно, что ни полиция, ни войска не могут полностью гарантировать им спокойную жизнь и доходы. Решили они создать две организации, призванные защищать их интересы. Одна из них — "Аргентинская патриотическая лига", составленная из господских сынков и наемных убийц, пролила и проливает много рабочей крови, пытаясь остановить поход голодных против нищеты и эксплуатации. Вторая организация — "Объединение труда" — тоже страшное оружие в руках хозяев. Она вербует в свои ряды таких рабочих, которые не желают вмешиваться в политику. И эти наивные люди, по сути дела, льют воду на мельницу хозяев. Они поступают на работу туда, где бастуют рабочие, помогают проваливать стачки.

Влад помолчал. Порывшись в кармане, достал сигареты, закурил.

— Но планы хозяев не всегда осуществляются. Испытания закаляют голодных и бесправных. Факты налицо: за один год аргентинтские рабочие организовали свыше двухсот стачек, и все закончились победой.

— А зачем ты все это нам рассказываешь? — прервал Влада Наско.

Люди зашумели.

— Смотри ты! — воскликнул кто-то. — Человек глаза ему открывает, а он…

Взгляд Влада стал еще острее. Он глубоко затянулся.

— Вот зачем. Коммунистическая партия Аргентины организует всенародное движение за запрещение "лиги убийц". Завтра в Буэнос-Айресе проводится митинг протеста. Это будет началом. Такие собрания пройдут по всей Аргентине. Профессиональные убийцы из лиги не хотят лишить себя удовольствия безнаказанно убивать и вдобавок получать за это деньги. Неужели мы позволим им бесчинствовать?

Наступила тишина.

— Может быть, — иронически улыбнулся Влад, — я не должен был предупреждать тебя, Наско. Но гады расхаживают по улицам и, почуяв иммигранта, набрасываются на него с резиновыми дубинками.