Под нами - Чёрное море - [14]

С помощью бойцов развернули самолет против ветра, запустили мотор и — в воздух. Пара минут полета, посадка с прямой на подсвеченную, теперь уже настоящую, полосу. Вот теперь — все!

Оказалось, что «все», да не для всех. В вихре только что пережитого мы забыли о Коробицыне, а на КП сейчас узнали, что его УТ-2 здесь не приземлялся. Да и не мог бы, ведь ночной старт не включали, чтобы не демаскировать аэродром, над которым долго кружил вражеский воздушный разведчик.

Значит, Коробицын, если не подвела техника, все еще в воздухе. На его более скоростной, чем наша, машине посадка ночью вне аэродрома смертельно опасна. Надо во что бы то ни стало вывести его на аэродром.

Минут десять один из прожекторов работал в режиме светомаяка, то уставив луч в зенит, то покачивая им из стороны в сторону. И вот в воздухе прочертила дугу зеленая ракета. Сигнал: "Вас вижу". А вскоре заметно перенервничавший Александр Иванович стоял рядом с нами.

К полуночи приехали на свой аэродром.

— Всем спать, — распорядился я, — а комиссара эскадрильи и заместителей прошу явиться на КП.

Когда все вызванные собрались, я кратко проинформировал их о поставленной задаче, подчеркнув ее важность и сложность решения.

В целях скрытности подготовки и достижения внезапности ударов по аэродромам Чаплинка и Аскания-Нова решил с подъемом личного состава довести задачу только до командиров звеньев и уточнить с ними все вопросы, связанные с ее решением. Они в свою очередь поставят задачу летчикам за час до вылета, а за тридцать минут проведем короткий проигрыш всей динамики полета.

К 21 сентября обстановка на фронте еще больше обострилась. Противник начал стягивать войска, танки и артиллерию, явно готовясь к штурму Перекопа. Это внесло изменения в планы действий Фрайдорфской авиагруппы. Вместо штурмовки аэродрома Чаплинка генералу В. В. Ермаченкову пришлось до 13.00 дважды поднимать по 20 — 25 самолетов для действий по мотопехоте и артиллерии противника в районах Второ-Константиновки, Чурюма и отметки Памятник.

В этих вылетах особенно отличились пилоты И-15 лейтенант В. Я. Пастух, старший лейтенант С. Д. Иванов, младшие лейтенанты С. Г. Петров и И. Г. Буцкой. Атакуя совместно с тремя Ил-2 из 46-й авиаэскадрильи, они сумели поразить склад горючего и подорвать штабеля артиллерийских снарядов. Противник пытался оказать противодействие в воздухе, но надежно сработало прикрытие, потерь мы не имели.

Мне почему-то казалось, что после этих двух напряженнейших вылетов руководство авиагруппы вряд ли пойдет на то, чтобы нанести еще и удар по аэродрому Чаплинка в соответствии с разработанным накануне планом, ведь летный состав устал, а это задание представлялось особенно важным, требующим от исполнителей мобилизации всех сил. Однако перед самым обедом майор А. З. Душин сообщил как ни в чем не бывало:

— На аэродроме Чаплинка, согласно данным утренней разведки, сосредоточено до 30 самолетов противника. Генерал Ермаченков приказал нанести удар в 16.00. Организация атак и состав ударной группы прежние, но прикрывать вас будут тринадцать И-16 и три Як-1[2]. Чтобы избежать разного рода накладок, еще раз напоминаю, что одновременно с вами по аэродрому Аскания-Нова будут действовать самолеты ВВС 51-й армии.

Об этом-то я помнил. А «накладку» нам уже преподнесли — сократили группы прикрытия на целых четырнадцать самолетов, притом главным образом за счет лучших истребителей — Як-1.

После обеда и короткого отдыха я собрал летный состав эскадрильи, развернул карту крупного масштаба и провел розыгрыш всего полета с учетом того, что руководство авиагруппы утвердило мои предложения о включении в состав ударной группы Войтенко двух «чаек» и о том, чтобы три «ила» шли к цели под ударной группой на высоте 15 — 20 метров.

— Как только подойдем к Чаплинке, — сказал я, — аэродром увидят все, и нам с Ручкиным его показывать не потребуется. Поэтому мы с ходу будем атаковать истребителей врага на выруливании или разбеге, чтобы не дать им взлететь. Теперь — о распределении целей, — продолжил я. — Полагаю, что расположение самолетов противника по сравнению с данными утренней аэрофотосъемки изменится. Поэтому Войтенко с «чайками» наносить удар по целям в северной части аэродрома, звену Пастуха — в южной, а Иванова — в восточной. «Илы» действуют с малых высот, выбирая себе цели самостоятельно.

— А сколько будем делать заходов? — поинтересовался младший лейтенант Н. В. Груздев.

— Как всегда, два. Ни в коем случае не рассыпаться! Вначале самолеты ударной группы развертываются в цепочку, выполняют атаки с круга, после чего, не мешкая, все собираемся в плотный боевой порядок и отходим. Мы с Ручкиным подключаемся к группе непосредственного прикрытия.

— Прошу учесть, что в районе Перекопа сильный зенитный огонь, поэтому целесообразно обойти его справа, а при возвращении оставить слева. Изменение маршрута затруднит истребителям противника перехват нас на обратном маршруте, — внес предложение Стефан Войтенко.

Предложение выглядело разумным, и я его утвердил.

В 15.00 прозвучала команда "По самолетам!". Взлетела наша четверка, за ней — 10 «бисов». На кругу собрались и направились к ИПМ, где на высоте 400 — 500 метров уже ждали нас 3 «ила» и 2 «чайки». Вскоре подтянулись и самолеты прикрытия — 13 «ишачков» и 3 «яка».