Под крылом Вишну - [2]
Въехали в узкую улицу. Трех-четырехэтажные дома из серого кирпича. Окна — провалы без стекол, наполовину зарешечены. Дальше дома стали теснее прижиматься друг к другу, нижний этаж их почти сливается в сплошную галерею на столбиках, а между столбиками видны овощи, глиняные горшки, еще что-то… не разберешь.
Машина едва не задевает прохожих, но они как будто не замечают этого. Идут неторопливо и безмятежно, словно уверены, что на них ни при каких обстоятельствах не могут наехать. Удивительно спокойные лица. Молодые и немолодые, красивые и некрасивые, простодушные и непроницаемые (таких, кажется, больше всего), по все спокойные. Бросаются в глаза женские фигуры, задрапированные по-индийски до пят в яркие легкие сари. Они с большим достоинством несут свои стройные тела. Сари слегка развеваются, и женщины кажутся воздушными. Где-то я уже видела подобные фигуры? Ах, да — на иконах. Такие же складчатые одежды, сочные краски, сандалии на босых ногах и неподвижные лица. Не с этих ли женщин писались наши иконы? А я-то думала, что святые на иконах — фантазия художников!
Между тем машина миновала торговую улицу, повернула направо. Мимо, за каменными стенами, поплыли безмолвные, словно необитаемые, белые дворцы в виллы, выглядывающие из буйной зелени. Местами по густой листве деревьев сбегают розово лиловые цветы, другие свешиваются с кирпичных стен. Здесь много роз, здесь на стенах ежатся кактусы, а там — осколки стекол.
Свернули в узкий переулок между двумя кирпичными стенами, и в выступе их сами собой распахнулись ворота, машина въехала во двор, полный цветов. К машине огромными прыжками подскочил коричневый пес и приветствовал приехавших радостным лаем. Мы были сразу причислены к своим…
Перед рассветом, когда небо еще было светло-серым, меня разбудил громкий птичий гомон. Трели и свист, щелканье и бульканье, веселая трескотня и унылые, однообразные крики, чириканье и карканье — все, смешавшись, вызывало представление об огромном катящемся шаре, оболочка которого непрерывно шевелилась и, мигая, сверкала… Временами обыкновенное кукареку разрушало этот шар, а затем все начиналось сначала.
Теперь уж не уснешь, хотя по московскому времени была еще глубокая ночь. Здесь, в Пенале, день начитается на три часа раньше.
Окно в комнате становилось все светлее, за ним проступали раскидистые деревья, поодаль — белые дома с балконами, а вблизи, как на ладони, серые, предельно простые двухэтажные дома с нависшей черепичной крышей на косых подпорках (подкосах); окна и двери пустые черные проемы. Земля вокруг домов обнесена низкой кирпичной стеной, она серая, замусоренная, как будто вытоптанная. Скоро эти дома ожили. Из дверей выходили мужчины и женщины, все делала шага два за угол дома, не заботясь о том, что их могут увидеть.
Из окна соседнего дома что-то выплеснули, выбежал голый ребенок и отчаянно заревел, вышел мужчина е маленьким медным кувшинчиком под мышкой, видимо совсем собравшийся идти на работу: на нем были черная шапочка, белые штаны, черный пиджак, из-под которого почти до колен спускалась белая рубаха. Он остановился у большой черной ямы в двух шагах от дома, наклонил кувшинчик, смочил пальцы под струей воды, отряхнул воду, провел рукой по лицу, затем бросил горсточку воды в рот, выплюнул ее, вылил остатки воды из кувшинчика на землю и ушел в дом. Скоро он прошествовал с важным видом через пролом в стене. Другой мужчина проделал такой же утренний туалет, только высунувшись прямо из окна.
Женщины вынесли подстилки и какие-то тряпки и побросали их на кирпичную ограду. Позднее четыре женщины расположились около черной ямы. Одна, синя на корточках, стирала в маленьком тазике, двое сидели на земле, вытянув босые ноги, и по очереди курили из курильницы, похожей на лампу; женщина в зелено-сером сари, сидя на корточках, чистила медную посуду, а к ее спине был прикручен полотенцем ребенок. Его головенка болталась при каждом движении женщины, но он не плакал. Тут же еще ползали и бегали в коротких рубашонках и без них другие ребятишки, уныло ходили взъерошенные собаки и бойко разгребали землю куры. А надо всем этим какая-то птица громко перекликалась с вороной: «Браво, браво!» — «Кар, кар!»
Ну уж и «браво»! Это еще надо посмотреть!
Мне не терпелось посмотреть все вблизи, вплотную, по только к вечеру я смогла побродить по ближайшим улицам. Со мной пошла переводчица Светлана, она прожила в Непале около двух лет, и ей хотелось показать свои познания старожила.
Мы вышли на Ройял уэй (Королевскую дорогу) так называется улица, которая идет от центра города на север и проходит мимо дворца махараджадхираджа[1]. На участке, куда мы вышли, в ней не было ничего королевского. Дома и домишки из серого необожженного кирпича, в которых зияют в два-три ряда прямоугольнички незастекленных окон. Черепичные крыши: над косыми подпорками, с них свисают связки красного перца или чеснока, тряпки, глиняные горшки на веревочках.
Ройял уэй далеко не прямая улица, по у нее есть, прямые участки, и опа шире других. Ее перестраивали в 1960 г. к приезду в Непал английской королевы Елизаветы. Улица не только замощена, но имеет еще и тротуары. Там, где она проходит по низине (в городе, как и вокруг него, нет ровной земли), улица похожа на мост с глухими каменными перилами. За ними мозаика крохотных ступенчатых огородов и рисовых полей, а затем повыше — коттеджи и настоящие дворцы.
Поездка эта относится собственно к 1876 году. Однако, за истекшие семь лет на берегах Нила и Суэцкого канала ничто не изменилось из того, что здесь описано: предлагаемые наброски ни политических, ни экономических вопросов не затрагивают а касаются исключительно путевых впечатлений туриста, осмотревшего то, что осматривалось, осматривается и во веки будет осматриваться в Египте.Наброски эти разновременно появились на страницах Русского Вестника. В настоящей книжке некоторые утомительные подробности — по большей части археологические — перенесены из текста в примечания.
«Невидимая невеста» — это первоначальный (не отредактированный Мишелем Верном) вариант романа «Тайна Вильгельма Шторица».
О путешествии в Китай я думал уже давно. Ещё в 1997 году, разрабатывая маршрут в Индию, я выбирал — ехать туда через Иран или через Китай? Первый путь оказался проще и короче. В феврале 1998 года мы вдесятером проехали из Москвы автостопом через Кавказ, Иран, Пакистан в Индию, а китайский вариант был отложен на потом.Спустя несколько лет российские автостопщики, вдоволь наездившись сперва по Европе, а потом и по странам Ближнего Востока, — стали проникать и на Восток Дальний. Летом 1998 года вышла книжка “Тропою дикого осла”, её написал некий Владимир Динец, живущий сейчас в Америке.
Одна из самых известных в мире исполнительниц танца живота американка Тамалин Даллал отправляется в экзотическое путешествие. Ее цель – понять душу танца, которому она посвятила свою жизнь, а значит, заглянуть в глаза всегда загадочной Азии.Тамалин начинает путешествие с индонезийского Банда-Ачеха, веками танцующего свой танец «тысячи рук», оттуда она отправляется в сердце Сахары – оазис Сива, где под звук тростниковой флейты поют свои вечные песни пески Белой пустыни. А дальше – на далекий Занзибар, остров, чье прошлое все еще живет под солнцем, омываемом волнами, а настоящее потонуло в наркотическом дурмане.
Гидрографическая экспедиция на остров Врангеля.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В этой книге писатель Э. Брагинский, автор многих комедийных повестей и сценариев («Берегись автомобиля», «Зигзаг удачи» и др.), передает свои впечатления от поездки по Индии. В живой, доступной форме он рассказывает о различных сторонах ее жизни, культуре, быте.
Опасная охота на тигров в Средней Азии и Казахстане, нападения этих хищников на людей и домашних животных, природа тугайных лесов и тростниковых джунглей, быт и нравы коренного населения — обо всем этом повествуют очерки, вошедшие в сборник «Мантык — истребитель тигров». В него включены произведения русских охотников натуралистов и писателей XIX в., а также статья, знакомящая с современными представлениями о тигре.
Сборник включает отрывки из путевых записок таджикских, русских, украинских и грузинских путешественников, побывавших в странах Африки с XI по 40-е годы XIX в.
Хроника мореплавании в Тихом океане изобилует захватывающими эпизодами, удивительными и нередко драматическими приключениями. Но в этой летописи история путешествия английского судна «Баунти» представляет собой, пожалуй, самую яркую страницу. Здесь нет необходимости излагать ход событий: читатель найдет превосходный рассказ об этом плавании в предлагаемой книге.