Под крылом - [101]

— Это королевский лосось, — восторженно прошептал владелец, пока Рис принюхивался. — Белая, это жестоко! Могла бы хоть предупредить, чтобы я не объедался так выпечкой!

Итаним остался в смятении. Содержимое баночки пахло солью, перцем и самую малость — чем-то сладковатым. На лосося, которых гибрид видел в передаче про животных и на прилавке рыбного отдела супермаркета это непонятное розоватое нечто не походило совсем. Да и не влез бы в эту баночку даже хвост, не говоря уже о целой рыбе!

Владелец же, дождавшись, пока Рис нанюхается, с величайшей осторожностью поставил банку на стол, поднялся, достал нарезанный хлеб, намазал на него пару кусочков масла, и вооружившись вилкой, принялся вытаскивать розоватые, тонко нарезанные кусочки «королевского лосося». На некоторые налипли черные пылинки перца и белые крошки соли, но Зафа, казалось, такое вообще не волнует.

— Попробуй, это очень вкусно.

Итаним осторожно взял протянутый хлеб с лососем, и попробовал.

— Рыба сырая, — прожевав первый кусочек, доложил Рис.

Женщина, до этого молча наблюдавшая за ним, насмешливо зафыркала.

— Она и должна быть сырой. Мясо свежего лосося очень тонко нарезают и перемешивают со смесью соли, перца и сахара, и дают постоять в холоде два-три часа, — принялся пояснять владелец, с непонятным выражением разглядывая свою порцию.

Рис скопировал себе в память эмоции Зафа и поколебавшись, внес новую еду в раздел «вкусное».

Наверное, если бы на его кусочке рыбы было больше сахара, она понравилась бы Итаниму намного сильнее.

Женщина снова зафыркала, сдерживая смех.

— Что опять? — Уточнил Заф у нее.

— Falride… — Она запнулась на мгновение, и сразу же поправилась. — Смешной.

Акцент ее Рису тоже не нравился.

Женщина не ушла. Закончив с заменой двери и уборкой в коридоре, посторонние люди покинули квартиру, сухо попрощавшись с хозяином. А вот гостья не торопилась повторить их маневр. А что, если она и на весь день останется? И на ночь тоже?

Волнение Зафа росло, и Рис все более подозрительно посматривал на гостью. Но от еще двух булочек, предложенных хирургом, не отказался.

Мягкие. Свежие.

И вкусные.

* * *

— Как твое задание? — Когда ремонтники и уборщики наконец покинули квартиру, а гибрид был отправлен в душ, Белая снова перешла на родной язык.

Заф, на всякий случай трижды перепроверив, закрыл ли он замок на входной двери, устало пожал плечами, усаживаясь на стул у двери.

— Огромная куча противоречивой информации по аннергам, которые тут более известны как ангелы — в основном мифология и религия, архангелы, серафимы, херувимы и прочее, не имеющее никакой ценности для нас. Тут пусто. Никто из наших на Меге никогда не был и никаких сообщений не оставлял. Не думаю, что дальнейшие поиски стоит продолжать.

— Но ты продолжаешь, — заметила лае негромко. Чайка устало кивнул. — Чутье?

— Отчаяние. — Помотал головой Заф. — Мне нужно чем-то заняться, пока не вышло время. А за чутьем к моему отцу нужно обращаться.

Белая лишь фыркнула.

— Что происходит дома? — Задал хирург терзавший его вопрос. — Вроде бы весна должна была наступить?

— Угу. Вроде бы. Должна была. — Эхом отозвалась лае. — Как обычно, ничего не зацвело. Твой младшенький вместе с остальными техниками все еще бьется над этой проблемой. Никаких результатов.

— А хромы? Они пришли?

Ответа не последовало, но хирург понял — нет. Не пришли.

Как и в прошлую весну. Как и в позапрошлую.

— Я подумал просто, что лосось… Что ты его в фонтане перед Отделом выловила.

— В пруду. Выловила. Вот только не у нас, а в заповеднике эльвиинов. — Поправила его Белая. — Помнишь же, что среди всех них нормальный только Единоликий Советник, и у него растет дочка. Вот он и запросил у Ильи «хотя бы перышко из крыла охранника» для защиты его ненаглядного чада во время ежегодного ритуала. Клялся, что если защитника прибьют, то он сам своими ногами в Отдел притопает для публичной казни. В тот момент свободными была я да мелкий Гавриил. Твоего отца начальник отправлять отказался, Гавриила попросил не усугублять и так шаткую ситуацию — оставалась я одна. Да и от этого задания на взмах крыла тянуло дикой скукой. Советник же обратился в Отдел инкогнито, и обещал не афишировать произошедшее. Представь — три дня прятать крылья и ходить за глупым подростком, изображая наемника из земель за Степью… Вот я и порыбачила перед возвращением.

Заф помнил Советника. Да, пожалуй, он был одним из немногих эльвиинов, кто руководствовался хладнокровием и мозгами. Конечно, нужно было быть осторожным и с ним, но по крайней мере, Единоликий предпочтет громко сообщить о предательстве за пять секунд до удара в спину, чем сделать это молча.

Но все равно все это было очень странно. Эльвиины не любили лае, и между ними сохранялся вооруженный нейтралитет, нарушаемый систематическими попытками пробить границу Отдела. Неудачными, кстати.

Но и химер они тоже любили натравливать.

— Постой-ка… А не про тот самый заповедник ты говоришь, который тянется до границы с асуртами? — Уточнил хирург подозрительно. — Там же запрещена охота, рыбалка и даже собирательство грибов!

— Но королевских лососей в тот пруд, — кстати, он по подземным каналам доходит до замка, — подарили мы эльвиинам, когда у нас было перемирие, — с довольной улыбкой возразила Белая. — И рядом с водоемом до сих пор висит табличка, что для представителей расы крылатых разрешена ловля «красной рыбы, некогда преподнесенной в дар Свету его Власти». Тем более, я уточнила у Советника, не обеднеет ли заповедник от потери трех рыбок.