Под крылом - [102]

Оставалось только покачать головой, не находя нужных слов.

Заф вздохнул, опуская голову. Едва увидев баночку, он глупо понадеялся, что Белая поймала рыбу в фонтане перед Отделом. Там раньше водился лосось. Пусть и не такой огромный и откормленный, как в эльвиинском пруду, но когда-то, — Джар рассказывал, — десяток рыбок в воде точно плавало. Когда-то, очень давно.

Сам крылатый застал фонтан уже пустым.

Значит, все бесполезно. И его поиски, и задание, и бесконечные, упорные попытки техников как-то исправить всю эту ситуацию. Хотя бы остановить ее, или притормозить, чтобы она не усугублялась с каждым годом.

И это была одна из причин, по которой Заф был отправлен на Мегу. Змей засек странные выбросы энергий, которые с пятипроцентной вероятностью могли быть расшифрованы как сигналы от кого-то из затерянных лае.

Отказаться от мечты, что где-то в бесконечных вселенных все же есть еще лае, было сродни самоубийству.

— А Майри?

Белая внезапно улыбнулась, но не жестким оскалом, а мягко, едва заметно.

— Майри ждет ребенка. — Тихо, словно не желая разрушить своим голосом тонкое настоящее, поделилась она. — Все еще ждет. Восьмой месяц уже.

Не выдержав, Заф поймал взгляд лае и вернул ей улыбку. Ребенок! Спустя столько лет в их мире появится ребенок! Не все еще потеряно!

— Вольф говорит, что Майри сможет выносить и второго. И у пары Майри тоже очень высокие шансы.

Хирург облегченно выдохнул. Все получится. Все уже почти получилось…

— Через шесть дней ты обязан вернуться. — Вырвал его из собственных мыслей голос Белой. — Один. У тебя было достаточно времени, чтобы изучить повадки химеры и попытаться отыскать источник сигнала. Время вышло.

— В Рисе проросло зерно. — Напомнил Заф, вставая и направляясь к окну. — Я не могу его оставить.

— Напомню, что ты единственный лае, у кого очень высокий уровень совместимости с тремя…

— Четырьмя, — отстраненно поправил ее хирург, разглядывая соседний дом.

Теперь ему становилось понятно, почему Белая появилась на его пороге за неделю до возвращения.

Разговор тем временем свернул в тему, касаться которой Заф не хотел и не желал.

— Тремя. — С силой произнесла Белая. — Я имею тех, кто способен размножаться. А если брать всех, у кого с тобой достаточный уровень совместимости, то их наберется чуть ли не два десятка…

— И с бОльшей половиной из них у меня ничего не получится. Я просто подстроюсь, и…

— И будут дети. Заафир, ты же всегда мечтал о детях. Или я не понимаю, что ты намерен взять под крыло этого химереныша именно из-за этого?

Заф облизал враз пересохшие губы. С Соней общаться в этом плане было намного проще. Она не лезла в столь деликатную тему, предпочитая не уточнять причину, по которой хирург отправился н Мегу в одиночку.

Люди были плодовиты, и размножались быстро и легко, часто меняли партнеров, заселяя все большие территории. Лае не были способны на это, но эволюция наградила их другими вещами. Пусть крылатые создавали только одну пару и могли размножаться лишь в одном мире, но они были обоеполыми. В паре каждый мог выносить по одному, редко — двум детям.

Родители Зафа были уникумами. Семь детей ни было ни у кого. Их совместимость превышала отметку в сто процентов.

Когда-то, Эрелим рассказывал, подобное было обычным делом и никого не удивляло. Но со временем найти двух совместимых между собой лае становилось все труднее, а выносить ребенка — почти невозможно. Понимая, что со временем вымрут, лае обратились к хромам.

Те помогли, подарив им технологии… И сосуды. И начали рождаться двойни, и каждый год приходила весна, и исчез страх вымирания…

Чтобы вернуться через несколько поколений. Хромы пропали, а последнего из сосудов, Эли, убила химера, прорвавшись в Отдел. Последняя надежда растаяла.

Ирин, самый младший брат Зафа, был и оставался по сей день последним рожденным лае.

Сам же Заф являлся единственным крылатым, у которого был высокий уровень совместимости сразу с несколькими лае. И именно это было одной из причин, по которым хирург отправился на Мегу в одиночку.

Решить, с кем создать семью. Без чужих подсказок.

Если у Майри получится, то значит, не все еще потеряно. Будут дети — будет шанс на выживание.

— Я все понимаю. Да, мне нужно вернуться. Да, я обязан буду сделать выбор и создать пару. — Глухо произнес Заф, приложив ладонь к стеклопакету. Они говорили об этом не в первый раз.

Никто не виноват в произошедшем.

Раса лае должна выжить. Как и лиры. Как и лилимы. Лаури. Тогда хромы смогут вернуться. Тогда златокрылые тоже не исчезнут. Тогда их мир не займут другие…

— Но ты продолжаешь упираться крыльями, — недовольно проворчала Белая. — Я говорила тебе тогда, и повторю еще раз — я не могу ни измениться, ни зачать ребенка. Заафир, хватит быть дураком. Моя жизнь — это работа. Во мне нет любви. А твоему химеренышу никто не даст пропуск.

— У нас самый высокий уровень совместимости. — Упорно произнес Заф, продолжая давить ладонью на стекло, ощущая собственную никчемность. Кроме этой фразы, у него не было других аргументов.

В день, когда погибло двадцать девять крылатых, Белая выжила. И Заф пообещал себе, что станет оперативником, чтобы защитить ее. Станет щитом, повторив судьбу Дарелина.