Под грозовыми тучами. На Диком Западе огромного Китая - [207]

Все эти спорные проблемы занимают разве что китайских политиков, обывателям нет до них никакого дела. Преобладающее чувство, объединявшее китайцев после отречения великих держав от своего законного права, — это жажда реванша. «Мы были унижены, истерзаны и угнетены иностранцами, — рассуждает рядовой человек, — теперь наш черед унижать и притеснять их, чтобы они ощутили нашу власть в собственной стране».

Былое поведение иностранцев в Китае и во всей Азии позволяет понять такую позицию. Они вели себя глупо, и китайцы горят желанием следовать их примеру, причем каждый делает это в меру своей специфической психологии.

Дурацкие выходки громоздятся одна на другую в масштабе страны. Речь идет уже не только о том, чтобы «сажать иностранцев в тюрьму»; антииностранные настроения принимают множество других, порой совершенно неожиданных и в высшей степени комичных форм.

Один местный врач из провинции Сикан являл собой красноречивый пример такой позиции.

Китай, утверждал он, скоро окончательно избавится от всякого иностранного влияния. В будущем иностранным врачам запретят заниматься в этой стране лечебной практикой. Что касается молодых бездельников, получивших медицинское образование в Европе или Америке, то им придется освоить китайскую медицину. Следует отказаться от всевозможных заморских премудростей, твердил он, и вернуться к истинному китайскому знанию.

Один из пациентов этого достойного мужа, присутствовавший при нашей беседе, поспешил присоединиться к высказанному мнению.

«Какой толк от учености заезжих докторов? — произнес он презрительным тоном. — Когда вы к ним обращаетесь, они просят вас сообщить, где именно у вас болит. Вы должны сказать, что вас беспокоит — голова, нога или другая часть тела. Они не в состоянии это выяснить! Нашим китайским врачам нет нужды задавать такие нелепые вопросы. Они быстро вас осматривают и тотчас же заявляют: у вас болит правая нога, у вас боли в груди, ухе или в каком-нибудь другом месте, которое они сами нашли. У вас такая-сякая болезнь. Вот что такое настоящая наука!»

Не стоит торопиться смеяться над китайскими эскулапами. Хотя у них не хватает хирургических навыков, некоторые из них обладают весьма обширными знаниями в области различных растительных или минеральных препаратов и в основном удачно их применяют. Другие врачи ужасно хитры и лукавы. Они превосходно разбираются в психологии своих пациентов и поэтому нередко успешно их лечат.

Моя служанка простудилась и жаловалась на боли в горле. Она настояла на том, чтобы ее осмотрел местный лекарь. Врач выписал девушке несколько лекарств, которые она стала принимать. Однако три дня спустя боль не прошла, и она снова обратилась к врачу, на сей раз заявив, что ее также мучает запор. Китаец пристально посмотрел пациентке в глаза, поднял указательный палец и изрек: «Завтра вы пойдете в уборную». Затем он небрежно добавил: «Я пропишу вам другое средство от горла».

На следующий день пророчество знахаря сбылось: девушка справилась со своим запором.

Преисполненная восторга служанка пришла ко мне и заявила: «Разве этот врач не волшебник! Одним взглядом и движением пальца он освободил мои кишки». «Глупое создание! — ответила я. — Неужели тебе не ясно, что доктор дал тебе слабительное вместо средства для горла?»

Это не убедило девушку, очарованную случившимся с ней мнимым чудом. В конце концов она выздоровела, а это было самое главное.

Некоторые тибетцы, обитающие на западной границе Китая, принялись повторять вслед за своими соседями-китайцами: «Отныне мы равны». Равны с кем?.. Они не вполне это понимали, что не мешало им присоединиться ко всеобщему ликованию.

Как-то раз у одного китайского торговца я встретила богатого тибетского купца. Оба пили местную водку и беседовали, обсуждая новый статус иностранцев. И тут тибетец с явным удовлетворением снова повторил слова, только что произнесенные его собратом по ремеслу: «Отныне мы равны!»

У меня возникло ехидное желание подразнить доброго малого.

— Неужто и вправду равны? — спросила я. — Значит, тибетцы Кама сравнялись с китайцами?.. Стало быть, любой кампа может стать министром или президентом Китайской Республики?..

Услышав мои слова, тибетец онемел — его мечта о справедливости рассеялась, как дым. Мне стало его жаль. Китайский купец улыбался с понимающим язвительным видом. Он считал себя не хуже европейцев и американцев, но то, что какой-то субъект родом из Тибета мог вообразить себя ровней ему, казалось полным бредом.

Точно так же ведут себя граждане всех государств, владеющих колониями. Их возмущает мысль о том, что они должны подчиниться жителям какой-нибудь другой страны, но считают себя вправе распоряжаться жизнью туземцев на захваченных ими землях, расценивая ее бывших владельцев как людей низшего сорта.

Ребяческие проявления мышления рядовых китайцев могут показаться недостойными нашего внимания. Однако было бы неправильно об этом умалчивать, так как они проясняют потаенные чувства трудящихся, и это знание вовсе не лишено практической пользы.

Великие державы отказались от своего права экстерриториальности. Была ли у них возможность его сохранить?.. Конечно, нет. Это отречение отнюдь не являлось с их стороны благородным поступком. Данное решение говорит лишь о признании уже довольно давно существовавшей ситуации, которую с недавних пор иностранцы стали открыто и всесторонне обсуждать по всевозможным поводам. Китайцы это понимают и потому не считают себя чем-либо обязанными. Не стоит их осуждать, они ведут себя вполне разумно.