Под бичом красавицы - [14]
— …дабы под твоей карающей рукой исправился его закоснелый, развращенный характер.
— …дабы под твоей карающей рукой исправился его закоснелый, развращенный характер.
После того, как Федор слово за слово повторил эту пространную формулу прощения, баронесса Ада сказала ему:
— Запомни, так ты должен держаться в подобных случаях, раб! Но я хочу надеяться, что ты никогда больше не проявишь такого безграничного упорства.
— Нет, госпожа!
— Посмотри на меня, раб!
Он поднял свое бледное лицо с выражением беспомощности, и она посмотрела на него менее грозно и менее строго.
— Таким, как сейчас, я желаю тебя видеть всегда: послушным, покорным и проникнутым страхом и любовью к своей госпоже. Любишь ты меня, Григорий?
Он не мог сдержать слез.
— Да, госпожа, я люблю тебя, я молюсь на тебя, постоянно подвергаясь опасности быть жестоко избитым тобой. О, я люблю тебя больше, чем когда-либо, госпожа, богиня, повелительница — смилуйся!..
Она улыбнулась, показывая свои белые зубы.
— Это хорошо, сказала она снисходительно, — раб может и должен любить свою госпожу, конечно, только такой любовью, которая необходима для заботы о ее личном благе. Ты ведь так любишь меня, Григорий?
— Госпожа, я люблю тебя беспредельно!
— Иначе, чем я думаю?
Злая, коварная улыбка появилась на ее полных, красивых губах.
— Да, госпожа, иначе…
— Это наглость, Григорий. Подумай хорошенько о том, что ты говоришь, чтобы не пришлось потом каяться! Подумай, смеешь ли ты любить меня преступно, меня, твою госпожу, ты — раб, ничтожество.
Он зарыдал и со стоном сказал:
— Госпожа, я люблю тебя. Не знаю, преступно или нет, но я люблю тебя всей пожирающей страстью моего сердца. Госпожа, моя богиня, о, небесная, грозная и прекраснейшая женщина, выслушай своего раба!..
Он обнял ее колени и умоляющим взором посмотрел на нее. Она прикусила острыми зубами нижнюю губу. Ее большие глаза бегали беспокойно. Она подняла руку с хлыстом и ударила его по рукам, которыми он обнимал ее колени.
— Прочь, раб, прочь! Ты опять забываешь о должной почтительности ко мне! Неужели ты не мог не провиниться тотчас после того, как я помиловала и простила тебя?! С тобой жаль тратить слова!
Он не обратил внимания на удар, все повторяя:
— Выслушай меня, госпожа…
— Да, я выслушаю, тебя, — насмешливо расхохоталась она, но с плетью в руке, безумный раб! — И она угрожающе подняла плетку. — Подожди, негодяй, я излечу тебя побоями от твоих глупых чувств. О, ты почувствуешь, как это больно. Моя святая обязанность воспитать и дрессировать тебя так, чтобы ты мог с пользой служить мне. Самое сильное наказание слишком слабо для тебя! Марш сюда, раб, нагнись!
Она опустилась в мягкое, удобное кресло и подалась вперед, помахивая взад и вперед кнутом.
— Ты скоро?
Он, как безумный, бросился к ней.
— Да, я заслужил плети, мучь меня, прекрасная; я ведь только раб, которого необходимо бить, чтобы он оставался рабом.
— В этом ты прав, — сказала она холодно и спокойно, — это и является причиной того, что я тебя мучаю! Ложись! Затылок под мою ногу! Так!
Она поставила обе ноги на его плечи.
— Сдвинь колени. Больше!
В дьявольском бешенстве она подняла плеть и удар за ударом посыпались на его спину.
— Да, негодяй, наслаждайся моими ударами. Отчего ты корчишься, отчего ты стонешь и жалуешься?! О, я научу тебя слепо повиноваться мне!
И она била и била, так что слышен был лишь свист режущего воздух кнута. Немилосердно часто падали удары, как бы желая отделить мясо от тела, пока она не устала, а он, хрипя, не взмолился о пощаде.
Все еще была поднята ее рука с кнутом.
— Ты оставишь, наконец, свои нахальные выходки, раб?
— Да, оставлю… да… да!
— Я хочу надеяться, что этот урок не пропадет даром! На, целуй в благодарность кнут!
И она равнодушно подала ему орудие пытки. Он поднес его к своим губам, после чего госпожа бросила его в угол и ушла, задев его пылающие щеки своими шумящими шелковыми dessous.
Вечером Сабина подвергла его ужасному наказанию. Он пытался молить свою деспотическую госпожу о пощаде, но безуспешно: она не знала сострадания и была неумолима.
— Неужели ты уже забыл, что ты не смеешь оказывать ни малейшего сопротивления моим приказаниям? Ты спятил с ума, что ли? Ты не смеешь издавать ни малейшего звука, когда я назначаю тебе наказание.
И она смерила его гневным взором.
Он, в присутствии Сабины, бросился пред ней на колени.
— Госпожа, я не ропщу, и прошу только об отсрочке наказании. Моя спина еще в крови!
Немного успокоившись, баронесса сказала:
— Правда, я больно наказала тебя сегодня, но я все-таки не могу освободить тебя от наказания. Ты слишком провинился, раб! В другой раз помни, что госпожа не позволяет шутить с собой! Впрочем, я хочу быть милостивой и освободить тебя на завтра от службы. Ты можешь использовать свободное время для того, чтобы подумать о своем исправлении! А теперь — вон, раб!
Он покорно склонил голову.
— Двадцать пять ударов, Сабина, — сказала баронесса с обычным равнодушием. — Ты можешь быть снисходительнее и ограничиться частью тела ниже крестца!
— Хорошо, милостивая баронесса!
VII
Федор потерял последний остаток своей мужской силы. Блаженство мук, о котором он молил, стало со временем слишком горько для того, чтобы доставлять ему то наслаждение, которое рисовала ему в начале его разгоряченная фантазия. Но его не покидало безудержно горячее желание обнимать эту гордую, обольстительную женщину, испытать хоть раз счастье ее поцелуя и смотреть в ее глубокие, магические глаза, подобно влюбленному Селадону. И снова хочется пасть пред ней на колени, хочется молиться на нее без слов и в мучительном экстазе наслаждаться ее опьяняющей близостью, впивая в себя отраву ее красоты. Но его страстные волнение и любовь, казалось, совершенно не трогают его деспотическую красавицу. Чем сильнее он унывал в мучительной тоске, тем суровее и бессердечнее обращалась она с ним, рабом. Она не относилась к нему безразлично, иначе он давно наскучил бы ей и она прогнала бы его, как надоевшую собаку. Его страсть нашла отклик в ее сердце. Она часто прижимала его к себе, когда он изнывал в ее ногах, смотрела в его влюбленные, мечтательные глаза, но… лишь для того, чтобы безжалостно насмеяться над ним. Его мучения доставляли ей удовольствие. Она смеялась, когда он в отчаянии валялся у ее ног, наслаждаясь его беспомощностью, и мучила его до тех пор, пока он снова чувствовал, что между его великой повелительницей и им лежит пропасть. И, наконец, она истязала его плетью, чтобы надолго запечатлеть свое господство.
Я верный, но с легкостью могу предать. Я сильный, но и у меня есть шрамы. Я ангел, но вместе с тем и дьявол. Я встретил ее, когда мне было шестнадцать, и она была для меня словно глоток свежего воздуха. Она ворвалась в мою жизнь и научила улыбаться. А затем внезапно исчезла, и без нее я больше не мог дышать. Ее улыбка освещала все вокруг, и мое черное сердце трепетало. Мы встретились лишь спустя десять лет — у нее в руке был шприц, а по ногам текла кровь. Она сломлена, и я рад этому. Теперь она не будет думать плохо обо мне или о моем образе жизни.
Сильфы не умеют любить. Я полюбила… Сильфы — дети ветра. Я жила на земле ради своей любви… Сильфы не могут быть счастливы с мужчиной. Я была счастлива с любимым… недолго. ОН пришел в наш мир, и свет захлебнулся в крови. Тот, кому принадлежала моя любовь, погиб под его окровавленным клинком. Он отрезал мне крылья. Раздавил мое сердце… и предложил взамен свое. «Ненавижу!» — вскричала я, а он… улыбнулся. «Kak скажешь, — жестокая насмешка звучала в стальном голосе, — мое Солнце…» Так захлопнулась золотая клетка. Я была его воздухом.
Андрей Ангелов. Женщина в аренде. Книжная серия «Азбука 18+». М.: Издательство «Deluxe», 2015 Обложка и картинки от Людмилы Малинки. Аннотация Интерпретация на букву «Ж». Из цикла Азбука 18+. Философская эротика от заматерелого циника. Юмористический нон-фикшн с художественными вставками! «…Женщины не грабят банки, они соблазняют клерков, которые грабят банки. Для них и ради них!».
Андрей Ангелов. Любовь + секс. Книжная серия «Азбука 18+». М.: Издательство «Deluxe», 2015 Обложка и картинки от Людмилы Малинки. Аннотация Интерпретация на букву «Л». Из цикла Азбука 18+. Философская эротика от заматерелого циника. Юмористический нон-фикшн с художественными вставками! «…Любовь не может жить без секса, а секс преспокойно существует без любви. Но жить и существовать – это немножко разные вещи, вот в чём штука».
Трэвлар был готов к охоте. У него появился шанс найти пару и счастье, которых жаждут все мужчины его рода. Трэвлар хранит секреты, но он расскажет их паре только тогда, когда придет время, а сейчас ему нужно было сосредоточиться на гонке. Тэмми вынуждена принять участие в брачных играх, чтобы покрыть долги, о которых она даже не знала, перешедшие к ней после смерти отца. Девушку смущало не то, что у нее на Земле остались друзья, или что там прошла большая часть ее жизни. Просто каждое владение, которое она имела, было арестовано за долги отца, а Тэмми желала иметь выбор и быть хозяйкой своей судьбы.
Каждый день Чарли рисовала красивое строящееся здание. Оно почему-то манило ее и вдохновляло. Теперь стройка окончена, и на День святого Патрика Чарли пришла запечатлеть дом в последний раз. Но на параде она облила краской огромного ворчливого зверя в деловом костюме и была вынуждена спасаться бегством. Никогда и ничего Уоррен не хотел сильнее, чем ее. После одной случайной встречи он бросился искать Чарли по всему городу. И Уоррен найдет ее, где бы она ни спряталась. Он вознамерился сделать ее своей несмотря ни на что.
Книга Л. Неймана «Парижские дамы» — галерея остроумных и пикантных портретов парижанок последних лет Второй империи от хищных девиц из предместий, модисток, гризеток и лореток до куртизанок высшего полета, светских дам и «синих чулков».
В новом выпуске серии «Темные страсти» — первое современное переиздание книги видного поэта и прозаика русской эмиграции В. Л. Корвина-Пиотровского (1891–1966) «Примеры господина аббата», впервые вышедшей в 1922 г. Современники сочли этот цикл фантазий, в котором ощущается лукавый дух классической французской эротики, слишком фривольным и даже порнографическим.
Повесть А. А. Морского «Грех содомский», впервые увидевшая свет в 1918 г. — одно из самых скандальных произведений эпохи литературного увлечения пресловутыми «вопросами пола». Стремясь «гарантировать своего сына, самое близкое, самое дорогое ей существо во всем мире, от морального ущерба, с которым почти зачастую сопряжено пробуждение половых потребностей», любящая мать находит неожиданный выход…
Новую серию издательства Salamandra P.V.V. «Темные страсти» открывает декадентско-эротический роман известных литераторов начала XX в. В. Ленского и Н. Муравьева (братьев В. Я. и Н. Я. Абрамовичей) «Демон наготы». Авторы поставили себе целью «разработать в беллетристических формах и осветить философию чувственности, скрытый разум инстинктов, сущность слепых и темных влечений пола в связи с общим человеческим сознанием и исканием окончательного смысла». Роман «Демон наготы» был впервые издан в 1916 г. и переиздается впервые.