Почтовое отделение - [31]

IV 1 Я выроботал новую систему игры на тотализаторе. За пол-гора месяца мой выигрыш составил 3000$. И это при том, что появлялся я на ипподроме всего два-три раза в неделю. Меня уже стали одолевать фантазии. Мне мерещился маленький домик на берегу моря. Я видел себя

одетого в достойную одежду, умиротворенного, который поднялся рано поутру, отзавтракал и загрузился в импортную машину с мягим ходом и бесшумным двигателем. Мне представлялся богатый мясными блюдами ужин, которому предшествовала и затем сопутствовала хорошая порция холодного виски в цветных бокалах. И щедрые чаевые. И сигары. И женщины на мой вкус и выбор. Очень легко забраться в такие дебри, когда вам вручают чек на

кругленькую сумму в кассе ипподрома. Когда за один забег на 6/8 мили, длящийся всего 1 минуту и 9 секунд, вы делаете свою месячную зарплату. Итак, я стоял в кабинете начальника смены. Он сидел за своим столом напротив меня. Во рту у меня благоухала сигара. К запаху ее дыма примешивался аромат виски. Я жаждал денег и выглядел, как новенькая стодоллоровая купюра.

Мистер Уинтерс, начал я, меня устраивает работа на почте. Но я имею деловые интересы и за пределами этого учреждения, и именно теперь они требуют моего стопроцентного внимания. Если вы не сможете дать мне отпуск, я вынужден буду уволиться.

Разве я не давал вам отпуск в начале года, Чинаски?

Нет, мистер Уинтерс, вы отклонили мое заявление. Но в этот раз у меня нет выбора. Или вы даете мне отпуск, или я увольняюсь. Такова ситуация.

Хорошо, приносите заявление, я подпишу. Но помните, я могу дать вам только 90 дней.

Я воспользуюсь ими на все сто, ответил я и направился к двери, оставляя за собой голубой шлейф дыма от моей дорогой сигары. 2 Ипподром располагался на побережье в сотне миль от города. Я внес плату за жилье, а сам сел в автомобиль и укатил к океану. Дважды в неделю я наведывался в город, чтобы проверить почту и, переночевав, возвращался на побережье.

Началась славная жизнь. Я продолжал выигрывать. Каждый вечер после скачек я заходил в бар, выпивал пару стаканчиков и оставлял бармену хорошие чаевые. Я как бы переродился. Да, собственно, так оно и было. Однажды вечером я даже не стал дожидаться конца последнего забега, а сразу спустился в бар. Пятьдесят баксов на победителя это была моя стандартная ставка. С тех пор, как вы начинаете ставить 50$ на победителя, эта ставка для вас становится все равно что 5$ или 10$.

Виски со льдом, сказал я бармену. Решил этот забег послушать у вас по радио. На кого поставили?

Голубой Чулок, ответил я. - P на победу. Слишком рискованно.

Ты шутишь, сынок? У лошади рейтинг 122 пункта и 6000 долларов откупного. Это означает, согласно условиям, что лошадка сделала нечто такое, что никакая другая и рядом не стояла. Конечно, это была совсем не та причина, по которой я поставил на Голубой Чулок. Но я всегда заметал следы и дезориентировал окружающих. Мне не хотелось с кем бы то ни было делить свой успех. В то время ипподром не был еще оборудован телекамерами. И можно было только слушать болтовню комментатора. Мой дневной выигрыш составлял уже 380$. Если я последний забег проигрываю, останется 330$. Неплохо для почтового клерка. Мы слушали. Комментатор перечислил всех лошадей последнего забега, кроме Голубого Чулка. "Похоже, моя лошадка сошла с круга", подумал я. А лошади уже миновали последний поворот и вышли на финишную прямую. Этот ипподром славился своими сюрпризами на коротких дистанциях.

И вдруг перед самым финалом комментатор заорал: "Вперед вырывается Голубой Чулок! Голубой Чулок лидирует! Да... это Голубой Чулок!"

Сынок, обратился я к бармену, я скоро вернусь, а ты пока приготовь мне двойной виски с водой. - Конечно, сэр! гаркнул он.

Я вышел и направился к кассам тотализатора. Голубой Чулок имел 9/2. Ну, это, конечно, не 8 к 1 или 10 к 1. Но я играл на победителя, а не на сумму Получив свои 250$ с мелочью, я вернулся в бар.

Кого облюбовали на завтра, сэр? спросил бармен. До завта надо еще дожить, сынок ответил я. Опрокинув поджидавший меня двойной виски, я оставил бармену доллар чаевых и вышел. 3 Вечера проходили в однообразном блаженстве. Неспешно я ехал вдоль побережья, высматривая местечко, где можно было поужинать. Я стал требователен, мне нужен был дорогой и, желательно, безлюдный ресторанчик. У меня развилось особое чутье на такие заведения. Я научился распознавать их с первого взгляда. Конечно, не всегда удавалось отыскать столик с открытым видом на океан, но я соглашался и на его часть - у самого горизонта, с отблесками лунного света. Предворитель-но сделав заказ

немного салата и большой бифштекс я погружался в эйфорию мечтаний и радостного созерцания. Я позволял себе немного понаслаждаться жизнью.

Официантки обворожительно улыбались и подходили так близко, что у меня перехватывало дыхание. Все больше и больше я удалялся от того странного парня, который когда-то вкалывал на бойне, колесил по стране с бригадой железнодорожников, трудился на фабрике по изготовлению сухих кормов для собак, спал в парках на скамейках, объездил дюжину городов великой страны в поисках грошовой работы.