Почти как мы. Вся правда о свиньях - [13]
В тот период антибиотики продолжали свое победное шествие по больницам и врачебным кабинетам. Едва минуло десять лет, как они проложили дорогу в свинарники, и в 1960-е гг. британский микробиолог Патрисия Джевонс обнаружила, что некоторые бактериальные культуры золотистого стафилококка научились вырабатывать новый фермент. Плохо это было потому, что он связывался с пенициллином, который вступал в контакт с бактериями. Таким образом новый фермент мешал антибиотику их уничтожать. Золотистый стафилококк стал неуязвим для пенициллина.
К этому времени фармацевтическая промышленность уже окончательно встала на новые рельсы и успела разработать целый ряд других препаратов, так что паника из-за резистентности долго не продлилась. Пенициллин заменили метициллином, который действовал немного иначе. Однако почти сразу же были выявлены культуры золотистого стафилококка, которые могли справляться не только с пенициллином, но и с метициллином. Так появились метициллинрезистентные бактерии.
Впрочем, и сопротивляемость метициллину не заставила чиновников вспомнить предостережение Флеминга. И это при том, что далеко не только золотистый стафилококк развил подобный иммунитет. К этому времени более чем у 90 % всех видов патогенных бактериальных штаммов нашлись культуры, способные противостоять пенициллину. Тем не менее фармацевтическая промышленность, однажды встав на путь открытий, продолжала производить новые препараты. Борьба с бактериями все больше напоминала гонку вооружений, и ученые всегда отставали на шаг. Сегодня метициллинрезистентный золотистый стафилококк уже не поддается препаратам первого поколения антибиотиков, таким как тетрациклин и стрептомицин, а также всем производным амоксициллина и оксациллина. Запасы наших вооружений подходят к концу. Метициллинрезистентный золотистый стафилококк вот-вот вырвется из-под контроля.
Больше полувека прошло с тех пор, как американцы обнаружили стимулирующее рост влияние антибиотиков на домашний скот, когда в ЕС решились на запрет их использования в сельском хозяйстве в любых целях, кроме медицинских. Другой вопрос, следуют ли ему государства-члены, ведь в 2016 г. в Испании и Италии на килограмм свинины все еще приходилось 300 мг антибиотиков, а в США, стране заядлых мясоедов, никаких ограничений к тому времени вообще введено не было[60]. Впрочем, они появились в 2017 г. В том же году, когда запрет вступил в силу, почти 20 000 американцев скончались от инфекций, вызванных резистентными бактериями[61]. Несмотря на принятые меры, едва ли сегодня найдется хоть одна страна, где бы устойчивый к антибиотикам стафилококк не обнаруживался повсеместно в свиноводческой отрасли. По данным одного датского исследования, проведенного в 2016 г., он был выявлен в 88 % хозяйств – и это при том, что в Дании запрет на немедицинское использование антибиотиков в свиноводстве действует с 1990-х гг.[62] Среди всех стран – производителей свинины одна стоит особняком. Норвегия как мировой форпост сумела не допустить метициллинрезистентный золотистый стафилококк ни в свинарники, ни в больницы, а все потому, что мы – причем единственные – годами упрямо следовали плану по защите свиноводческих хозяйств от резистентных бактерий (потому-то я и прохожу все эти процедуры в кабинете врача в Ставангере).
Учитывая меры, которые принимаются в свиноводстве и сельском хозяйстве в целом во всем мире, можно, наверное, было бы решить, что мы, по крайней мере, взяли правильный курс. Тем не менее пока подтверждений этому мало. С 2000 по 2018 г. в сельском хозяйстве общая устойчивость бактерий к антибиотикам выросла более чем в три раза[63]. И хотя ЕС и США заявляют, что положили этой практике конец, 73 % антибиотиков в мире все еще приходятся на разведение свиней, кур и прочего скота. Как всегда, когда мировому сообществу надо выступать единым фронтом, чтобы справиться со всеобщей бедой, находится кто-то, кто вставляет палки в колеса. На сей раз в такой роли выступил Китай, который сам активно развивает свиноводство. До недавнего времени на эту страну приходилась примерно половина всего мирового поголовья свиней, и сегодня Китай превратился в очаг развития резистентных бактерий. Впрочем, не он один. Значимую роль играет птицеводство Индии, Пакистана и Турции. Бразилия и Кения тоже стремительно превращаются в «горячие точки»[64]. XIX век поджидает нас за углом.
Со дня посещения врача прошло три недели. Наконец-то из больницы при Университете Ставангера приходит по почте письмо с ответом, разрешат ли мне когда-нибудь приблизиться к свиньям на настоящем производстве. Беру нож из кухонного ящика, разрезаю конверт и выуживаю листок. Пробегаю глазами по бумаге: результат… отрицательный. Как известно, такую формулировку врачи и микробиологи считают наиболее подходящей для сообщения хороших новостей.
