Почти идеальное ограбление - [48]

– Значит, она еще не уехала? – побледнев еще больше, проговорила Софья. – Оксана говорила, что ее мать должна получить американскую визу и приехать к ней в Нью-Йорк.

– Вот оно что! Теперь вообще все понятно. И как мы ее сразу не вычислили?! Хотя как было догадаться? Она такой серой мышью прикинулась, никакой элегантностью от нее и не пахло. Только бы застать ее дома, только бы успеть!

Попрощавшись с больной, все трое ринулись к выходу.

– Только бы успеть! – всю дорогу продолжал твердить Ромка.

В подъезд дома на Амурской улице их впустила молодая девушка, пришедшая к кому-то в гости. Вместе с Ариной брат с сестрой вбежали на третий этаж, Ромка нажал на дверной звонок и прислушался. За дверью было тихо.

– Затаилась или дома нет? – прошептал он.

Снизу, тяжело дыша, поднималась грузная женщина.

– Опять лифт не работает, – пожаловалась она. – Вы к Татьяне Яковлевне? А я ее только что у метро встретила.

– Она не сказала, куда идет? – с надеждой спросил Ромка, но женщина покачала головой:

– Мы с ней поздоровались – и все. Она очень спешила.

– Уж не в аэропорт ли? – прошептала Лешка и уточнила: – Скажите, пожалуйста, у нее в руках какие-нибудь сумки были?

– Я не обратила внимания, – ответила женщина.

Ромка подошел к электросчетчику. Колесико стояло на месте.

– Елки-палки, она же все отключила! – воскликнул он.

– А что же делать? В полицию звонить? Или в аэропорт ехать? – Лешка перевела растерянный взгляд с брата на Арину.

Ромка привалился к перилам и удрученно вздохнул:

– Так и знал! Не успели.

Лешка вздохнула тоже.

– Ну что, пойдем отсюда?

– Погоди! – Ромка посмотрел вслед соседке. – Но если она не помнит, была ли тетя Таня с сумкой, то, может, она поехала не в аэропорт? Большой багаж нельзя не заметить. А давайте съездим в Отрадное? Вдруг она там? А если нет, то хотя бы на электросчетчик посмотрим. Если она уже улетела, то холодильник должен быть отключен.

Лешку даже в жар бросило при виде быстро крутящегося колесика, отсчитывающего киловатт-часы, потребляемые электроприборами в квартире Оксаны Ермаченко.

А Ромка от волнения побледнел.

– Ну что, звоним? – спросил он и, надавив на кнопку, замер в ожидании. Оно было недолгим.

– Кто? – спросили за дверью.

Ромка замешкался, но, порадовавшись тому, что в двери нет глазка, прошептал Арине:

– Скажи, что ты из горгаза.

– Проверка газовых плит.

Аринин голос напомнил Лешке противных теток из их домоуправления. Никаких сомнений не вызвал он и у женщины, находящейся внутри квартиры. А потому дверь открылась, и перед ними предстала уборщица тетя Таня. Правда, появившаяся перед ними женщина в черных брюках и тонком свитере никак не походила на ту согбенную поломойку с вечно надвинутым на лоб стареньком платочком и в обтрепанном халате. Ее обведенные черным контуром глаза оказались яркими и пронзительными, на губах блестела дорогая помада. Прежде неопрятные волосы были хорошо уложены, на лбу белел чуть заметный шрам.

Как ни была Лешка готова к подобной встрече, а все же растерялась. Опешила и Арина.

– Тетя Таня! – только и вымолвила она.

Замешательство на лице женщины в одно мгновение сменилось прежней угодливостью и покорностью судьбе.

– Я приболела и приехала сюда, – чуть сгорбившись, пролепетала она. – Это квартира моей дочери.

И все же прежний образ безропотной уборщицы тети Тани возродить ей не удалось. Она это поняла, а потому сухо спросила:

– Что вам угодно?

– Нам угодно забрать у вас чужие картины, – невозмутимо ответил Ромка.

– О чем ты? – женщина изобразила полное непонимание и возмущение.

– А то не знаете? – хмыкнул юный сыщик и распорядился: – Арин, ты позвони, пожалуйста, Павлу Петровичу, а заодно и в полицию, скажи всем, что мы нашли преступницу и надо сделать у нее обыск.

– Какой еще обыск? Вы что, с ума сошли? – тетя Таня попыталась захлопнуть перед ними дверь, но женщина она была хрупкая, и Ромка превосходил ее по весу, а потому оттолкнул ее в сторону и переступил порог.

– Какая наглость! Уходите отсюда! – покрывшись красными пятнами, закричала тетя Таня.

Настал черед вмешаться Арине.

– Послушайте, давайте расстанемся по-хорошему, – решительно сказала она. – Отдайте нам картины, и мы уйдем.

– Нет у меня никаких картин! – отрезала бывшая уборщица.

– Ну что ж. – Не вступая в дальнейшую полемику, Арина вытащила из сумки мобильник.

И тогда Оксанина мать развернулась и быстрым шагом направилась на кухню. Ромка побежал за ней. А она открыла шкаф, и вдруг в ее руке блеснул пузырек. Ромка не успел подумать, зачем он ей, как тетя Таня откуда-то извлекла картину, быстро откупорила пузырек и плеснула из него какой-то жидкостью. Краски на полотне расплылись, рисунок стал таять на Ромкиных глазах.

– Вы что делаете?! С ума сошли?! – закричал он, хватая ее за руку.

Вырвавшись, женщина взяла огромный кухонный нож и стала кромсать им картину.

Ромка снова попытался удержать ее за руку, но вместо того схватился за нож, его пронзила острая боль. Он отскочил и уже в следующую секунду понял, что уничтоженный только что холст – всего-навсего копия второй картины Софьи Полянской. Боль усилилась. Острое лезвие рассекло его ладонь, и алая кровь капала на пол.