Почти идеальное ограбление - [28]

– У меня денег нет.

– Я же отдам!

– Это я уже слышала. Но у меня и в самом деле нет.

– И на раму?

– Знаешь прекрасно, что и на раму тоже. Сам говорил, что картину можно сначала отнести и на одном подрамнике. Если ее у тебя Павел Петрович возьмет, то на раму у папы попросишь, он не откажет.

– Что ж, придется обойтись и без рамы, и без «Му-му», – горестно проговорил Ромка. – Значит, настоящая Инна Николаевна в ресторан просто поесть зашла, как и мы с тобой, а к девушке этой подходила другая тетка, совсем старая. Ну, и где ее теперь искать?

На этот вопрос Лешка ничего не могла ответить. А Ромка продолжал думать.

– Эй, послушай! – встрепенулся он. – А что, если Оксана тайно приехала в Москву, загримировалась под старуху и действует себе под чужим именем? Я где-то читал, что есть какое-то вещество под названием гумус: если его нанести на кожу, то она съежится, и на ней появятся морщины. И руки можно раскрасить так, чтобы они все были в пигментных пятнах, как у нашей бабушки.

– Не фантазируй, – поморщилась Лешка. – В твоем гумусе можно показаться в темноте или издали, со сцены, а ты только посмотри, сколько на Арбате солнца! Да здесь никакой грим не утаить. Ведь даже в кино видно, когда актер на самом деле старый или же молодой человек играет роль пожилого. А старуха та не один раз к этой девушке приходила. Да и зачем ей для нее гримироваться? Не могла же она предвидеть, что мы ее картину увидим и станем о ней расспрашивать.

– Тогда дай еще подумать.

Ромка отправился-таки к ресторану «Му-му» и сел за пустой столик на улице. Посидев немного, он вскочил и изо всех сил стиснул Лешкину руку:

– Есть идея! Надеюсь, Арина ее поддержит. Нам без нее не обойтись.

Снова вернувшись к стенду, он спросил девушку:

– А как вас зовут?

– Оля.

– Меня тоже Оля, – сказала Лешка.

– Тезки, значит, – открыто улыбнулась новая знакомая. У нее было простое, очень милое лицо с рассыпанными по носу, совсем как у Лешки, веснушками. Есть такие люди, что сразу же располагают к себе, и эта девушка была из их числа. Решив, что художнице можно доверять, Ромка напрямую выпалил:

– Оля, а вы смогли бы скопировать картину Софьи Полянской?

– Н-не знаю. Хотя, пожалуй, смогла бы, – не сразу ответила девушка. – Только зачем?

– Ну, на заказ. Вы ведь слышали, что она попала в автокатастрофу? И что ее работы резко подорожали? Так вот, это еще не все. Одну ее картину, предпоследнюю, украли из галереи, а вместо нее оставили копию. И теперь мы ищем того, кто это сделал, и все сходится на этой вашей знакомой.

И Ромка рассказал Оле всю историю подмены картины, начав с пожара в галерее, когда там совершенно случайно оказалась Катька.

– Если вы сделаете копию с последней картины Полянской, – поспешно закончил он, – мы повесим ее в галерее и не спустим с нее глаз. И как только на нее кто-нибудь польстится, то мы его хоп! – и поймаем! Настоящую-то картину вешать рискованно: вдруг эта ваша знакомая снова что-нибудь учудит вроде пожара или наводнения. А если она просто заменит одну копию на другую, то и пусть себе, мы только над ней посмеемся.

Оля окинула Ромку скептическим взглядом:

– Думаешь, польстится?

– А почему нет? Попробовать-то стоит, а время не терпит, сами сказали, что эта ваша знакомая собирается уезжать. Как вам звонить? И где вы живете?

Записав Олины адрес и номер телефона, Ромка позвонил Павлу Петровичу, чтобы уточнить, восстановлена ли в галерее система видеонаблюдения.

Богачев ответил, что пока нет, но буквально на днях у него появится самое лучшее оборудование.

– А сейчас никаких шедевров нет, так что можно и подождать, – добавил он.

– Вот видишь, – сказала Лешка брату, – как же ты за картиной следить будешь?

Но Ромка ничуть не огорчился:

– Это же хорошо! Просто замечательно! Если преступница будет знать, что никаких камер там нет, то еще скорее захочет украсть картину. Тут-то я ее и заловлю.

Он сразу же позвонил Арине и договорился встретиться с ней у ее отца, Матвея Юрьевича.

Огромный пятнистый дог Банг и его хозяин, как всегда, приветливо встретили гостей. В ожидании Арины брат с сестрой уселись на кухне пить чай и делиться с Матвеем Юрьевичем последними новостями. А когда появилась Арина, Ромка рассказал им о разговоре с девушкой Олей со Старого Арбата и о том, что под именем Инны Николаевны действует незнакомая пожилая женщина. А потом развил перед ними свой замысел:

– Оля сделает копию с новой картины Софьи, мы отнесем ее в галерею, в незаметном месте приладим малюсенькую веб-камеру и будем записывать всех, кто подходит к картине. А компьютер, к которому мы ее присоединим, может стоять открыто, только надо будет хорошенько спрятать проводку. И никого, ни охранников, ни новую помощницу Павла Петровича, и даже уборщицу, не стоит посвящать в нашу затею. Мало ли где они об этом случайно проговорятся.

В ответ на это Арина скептически пожала плечами:

– Неизвестно еще, что за копию сделает ваша арбатская знакомая. А если в галерею заявится этот занудливый старичок, Петр Казимирович? Он же сразу раскусит фальшивку!

Однако Матвей Юрьевич принял сторону Ромки:

– Если Петр Казимирович увидит копию и она вновь вызовет у него сомнения, то Павел сам предложит ему провести атрибуцию и возьмет с собой подлинник. Так что в Ромином предложении есть резон. А художницу свою сюда привозите, чтобы картину из дома не выносить, пусть она у меня работает. Надеюсь, ей не потребуется на это много времени?