Почти идеальное ограбление - [26]

Так вот что он так долго искал в шкафах, догадалась Лешка.

А Ромка нацепил на себя тигриную маску, вытащил фотоаппарат, сумку отдал сестре, а сам подкрался к окну мастерской и громко постучал по стеклу.

Через несколько мгновений жалюзи поползли вверх, и из окна выглянуло встревоженное женское лицо. Если художница что и ожидала увидеть, то только не страшный тигриный оскал. Коротко вскрикнув, она отпрянула от окна. Крика ее Ромка с Лешкой, конечно, не услышали, но догадаться было легко. Да и что еще делают люди, когда к ним в окно хочет влезть неизвестное и страшное чудище?

Женщина быстро опустила жалюзи обратно, но Ромка был начеку. Лешка насчитала целых три вспышки его фотоаппарата.

Быстро отскочив за дерево, он сорвал с себя маску, спрятал ее в сумку и прошептал:

– Бежим скорее!

Буквально через три минуты они влетели в метро.

– Уф, дело сделано! – Ромка с шумом выдохнул воздух и показал сестре дисплей фотоаппарата: – Лешк, смотри, как четко вышло! То, что надо для опознания.

Все три фотографии Инны Николаевны получились прекрасно. На первом снимке ее лицо было удивленным, на втором – жутко напуганным, на третьем – слегка повернутым в профиль.

Выйдя из метро, Ромка позвонил Арине.

– Ту женщину, чьи картины продаются на Арбате, зовут Инна Николаевна, она подруга жены Павла Петровича, и мы ее сфотографировали, – скороговоркой сообщил он. – И еще я вот что подумал: а вдруг это и есть та самая подруга твоей Софьи? Только Павел Петрович почему-то утверждает, что они с ней не знакомы. Но откуда ему это знать? Жаль, что мы не спросили у него, была ли Инна Николаевна в Нью-Йорке. Тогда бы все сразу стало на свои места.

– Ну что ж, я могу завтра показать Софье ваши фотографии, – без раздумий ответила Арина. – Подъезжайте после школы к больнице.

Рассказав обо всем Славке и освободив его от Дика, Ромка с Лешкой примчались домой, поужинали, отпечатали снимки и вскоре легли спать. Следовало набраться сил перед завтрашним днем.

У «Склифа» брат с сестрой оказались раньше Арины. Дождавшись темно-синей иномарки, они забрались в машину, а девушка отправилась в больницу. От волнения Ромка не мог усидеть на месте. Он то выскакивал, высматривая, не идет ли она, то залезал обратно, то начинал теребить сестру:

– Как ты думаешь, это та подруга или нет? Неужели моя интуиция меня подведет? Слушай, а даже если это она и есть, то как мы докажем, что именно она подменила картину?

– Не суетись. Потерпи немножко. Арина скоро вернется, и мы обо всем узнаем, – урезонивала брата Лешка, хоть ей и самой не терпелось все поскорее выяснить.

Наконец Арина вышла из больницы. Ромка вылетел ей навстречу:

– Ну что?

Она протянула ему фотографии Инны Николаевны. Ее ответ был краток:

– С этой женщиной Софья незнакома.

– Правда? – убитым голосом сказал Ромка. – А я так надеялся, что это та самая завистница, которая собиралась ее убить. Но ты хоть выяснила, о ком твоя Софья пишет в своем дневнике?

– Да. Она мне рассказала о своей подруге, Оксане Ермаченко. Вместе с ней они жили в Нью-Йорке. Причем у Софьи, хоть она и считала, что дела шли неважно, все же работы покупали некоторые галереи, и результат, как мы с вами знаем, превзошел все ожидания. А Оксане вообще не везло, хотя они обе работали в жанре городского пейзажа. Настроение у подруги, естественно, было отвратительным, она то и дело раздражалась, они без конца ссорились. Наверное, там присутствовала и зависть. Я думаю, в душе Оксана сознавала, что Софья талантливее ее, но не хотела этого признавать. Вот, очевидно, после очередной такой ссоры Сонечка и написала в своем дневнике те гневные строки. Но в целом она к Оксане относится неплохо и желает ей только добра. Да и сама Оксана была очень опечалена, когда узнала, что случилось с ее подругой.

– А сейчас она где, эта Оксана?

– По-прежнему в Нью-Йорке.

На Ромкином лице отпечаталось новое разочарование:

– Как? И она вообще в Москву не приезжала?

– Соня говорит, что нет.

– Во дела! А кто ж тогда преступник?

Арина лишь плечами пожала, а Ромка, поразмыслив, предположил:

– Но, может, эта Оксана каким-то образом связана с Инной Николаевной и подговорила ее подменить картину? – Он схватил девушку за руку: – Мне кажется, что разгадка где-то здесь, совсем рядом. Арин, ну давай прямо сейчас снова съездим в галерею, а? Ну пожалуйста! Ты нам поможешь проникнуть в мастерскую и просмотреть все ее картины. Может, Павел Петрович понятия не имеет, что она там творит?

– Ну что ж, давайте съездим, хоть мне сейчас совсем не хочется его видеть, – неохотно согласилась девушка.

Павел Петрович, увидев Арину и давно примелькавшихся юных посетителей, привстал со своего места:

– Чем могу служить?

– Заехала узнать, нет ли чего нового, – объяснила свой визит девушка. – А они со мной.

– Если ты о картине, то все остается по-прежнему, полиция, по-моему, и не собирается никого искать. Однако в галерее, вернее, вокруг нее, творятся странные вещи. Здесь у меня работает одна знакомая художница, подруга жены, так вот, кто-то вчера поздно вечером ее напугал чуть ли не до смерти.

– Как напугал? – удивилась Арина.

– Какой-то человек со страшным оскалом постучал к ней в окно, после чего ослепил вспышкой. Потом до нее дошло, что неизвестный фотограф был в маске, а в первый момент она не поняла, в чем дело, и чуть в обморок не упала. Бедная Инна никак не ожидала ничего подобного. И я не возьму в толк, кто это мог быть.