Почтальон - [5]

Глядя на ее скорбную фигуру, Дуг вполне в это верил.

Из уважения к чувствам родственников газетное сообщение о самоубийстве почтальона было кратким, но в маленьких городках вроде Виллиса новости распространяются от соседа к соседу, что гораздо быстрее и эффективнее, чем по каналам прессы, и к середине вчерашнего дня все уже знали мельчайшие подробности происшествия. Скорее всего Боб Ронда проснулся раньше жены, сходил в гараж за заранее припасенным дробовиком, вернулся в дом и зашел в ванную комнату. Там он разделся, лег в ванну, вставил ствол в рот и спустил курок.

Окровавленные мозги забрызгали весь кафель.

Но когда Элен обнаружила труп, все уже стекло в ванну.

Ронда не оставил ни строчки.

Существовало еще несколько версий этой истории. По одной из них, в которую Дуг не верил. Боб сел верхом на ружье, воткнул ствол себе в задницу и вышиб все внутренности. По другой – направил ствол в глазницу, выдавил глаз и спустил курок. Но эти байки умерли почти тотчас же, как появились на свет, и ко дню похорон осталась лишь первая версия.

Билли буквально шокировало самоубийство почтальона. У него были живы все бабушки и дедушки, у него никогда не умирали домашние животные. Это оказалось его первое реальное столкновение со смертью. Он тоже очень любил Ронду, как и большинство детей Виллиса, и известие о том, что почтальон покончил с собой, потрясло его. Два дня он вел себя тихо и очень послушно, выглядел подавленным и необычно грустным. Дуг с Триш долго думали, брать ли его с собой на кладбище, и в конце концов решили не брать, рассудив, что весь вид траурной церемонии и гроба может нанести ребенку слишком серьезную психологическую травму.

На день похорон они пригласили для сына специальную сиделку. По возвращении они планировали рассказать ему, как все происходило, чтобы мальчик осознал, что случилось.

Священник, стоя перед закрытым гробом, читал отрывки из Библии. Он тактично не упоминал причину смерти почтальона, делая акцент на положительных качествах характера Боба, говорил о том, какая это тяжелая потеря и для семьи, и для всего общества.

Дуг слушал слова священника, но чувствовал, что мысли уходят в сторону. Ему было грустно, но грусть могла быть сильнее. И слова, которые он слышал, и собственные воспоминания могли бы сильнее затронуть его сердце.

Чего не хватало в словах священника, так это размышлений о душе покойного Ронды. Многие из присутствующих на кладбище, те, кто знал и по-настоящему любил почтальона, сказали бы прощальную речь гораздо сердечнее. Бармен из «Коралла», к примеру. Или Джордж Рили.

Или Ховард Кроуэлл.

Дуг скользнул взглядом по толпе. Почтмейстер стоял рядом с семьей Ронды. Он не скрывал своих слез. На нем был новый черный костюм, купленный специально для этого события. Казалось, он вслушивается в каждое слово священника, а взгляд его не отрывался от гроба.

В следующий миг Дуг нахмурился. Из-за плеча Ховарда выглядывал незнакомец в светло-голубой униформе почтового ведомства, которая резко выделялась на фоне темных траурных одежд остальных присутствующих. Высокий и худощавый, с копной ярко-рыжих волос, он стоял, уставившись куда-то в пространство и откровенно скучал. Расстояние было слишком большим, чтобы Дуг разглядел выражение лица незнакомца, но в его позе сквозили надменность и презрение к окружающим, даже в самой посадке головы.

Мужчина лениво повернулся и посмотрел на священника. Начищенные пуговицы форменной куртки ярко сверкнули на солнце. Большинству людей униформа придает значительность, даже некое благородство, но в данном случае можно было говорить скорее о клоунаде, насмешке, опошляющей траурную церемонию.

Мужчина опять повернулся и скользнул взглядом по толпе. Дугу показалось, что смотрят именно на него. Это было отвратительное ощущение. Он быстро перевел взгляд на Ховарда.

Глаза Тритии тоже приковывал почтмейстер. Она пристально смотрела на мокрое от слез потрясенное лицо Ховарда, а незнакомца словно не замечала. Ховард выглядел таким потерянным, таким несчастным, таким беспомощным. «Надо будет как-нибудь пригласить его в гости», – подумала она. Вероятно, половина города обратится к Ховарду с подобными приглашениями, но Триш знала о его особом к ним отношении и надеялась, что ей удастся немного приободрить почтмейстера.

Потом она перевела взгляд на Элен Ронду, которая стояла рядом со священником. К жене почтальона Триш никогда не испытывала симпатий. Элен всегда вела себя слишком жестко, слишком напряженно, слишком заботилась о престиже Боба, в то время как почтальон был само дружелюбие и безмятежность. Тем не менее Элен очень любила мужа. Даже сейчас, несмотря на лошадиную дозу транквилизаторов, лицо ее выражало неподдельное горе. Да, такую утрату очень нелегко пережить. Сердце Тритии разрывалось от сочувствия к вдове; на глазах выступили слезы, которых до сих пор не было.

А над головой сияло голубое небо. К десяти утра солнце припекало уже вовсю. С кладбищенского холма был виден почти весь город. За невысоким зданием Торговой палаты и корпусом «Вэлли Нейшнл» виднелась грязно-голубая стена дешевого ресторана для автомобилистов; между грузовиками и деревьями просматривались магазинчики. Чуть поодаль, в новом квартале, пестрели яркие табло бензозаправочных станций и вывески закусочных. А ближе, сразу за лугом, который отделял кладбище от территорий гольф-клуба, находился деловой центр города со зданиями местной газеты, библиотеки, баров и полицейского участка, удобно расположенных бок о бок, и, конечно, почтового отделения.