Почта святого Валентина - [31]
— Не надо мне больше денег. С чего вы взяли, что все сводится к деньгам!
— Печальный опыт.
— Я хочу уважать человека, на которого работаю.
— Хотите сказать, что не уважаете меня?
— Вы испоганили общий праздник.
— Виноват. И поверьте, вину свою заглажу. Вы работать готовы?
— Работать — готов. А вот…
— Ну и давайте займемся делом. Завтра в двенадцать жду вас на летучке. И прошу не опаздывать.
Из метро к цирку торопились нарядные люди, видимо идущие на вечернее представление. Лица взрослых были веселее, чем лица детей. «По крайней мере, он теперь знает, что я не одобряю такое обращение», — подумал Стемнин. На душе стало легче.
9
Звонок раздался ровно в десять утра. Стемнин вздрогнул: он слышал звук своего служебного телефона впервые. Голос Валентина Веденцова был подчеркнуто официален, как будто вчера не было ни безобразного праздника, ни доверительной беседы по телефону.
— Сейчас вам принесут документ. Ознакомьтесь, пожалуйста, и подготовьте ответ. Документ конфиденциальный, прошу его не оставлять на виду и не сохранять.
Очевидно, Веденцов тщательно обдумал каждое слово. Через минуту после звонка раздался тихий стук в дверь. На пороге стояла Яна, очередная секретарша Валентина (их и здесь было две). Яна несколько жеманно протянула большой горчичного цвета конверт:
— Что-нибудь забрать от вас? — спросила она.
— Воздушный поцелуй. Французский.
— Всего доброго.
Уплыла. На конверте ни адреса, ни штемпеля. Ни единой буквы. Скорее всего, запечатан здесь. Отодрав липкую кайму, Стемнин просунул пальцы внутрь. Там обнаружился еще один конверт, такой же, только поменьше. Из скользкой тени выпал сложенный вдвое листок: ксерокопия письма. Письмо было написано от руки, маленькими круглыми буковками, ровными, как звенья ювелирной цепочки:
«Здравствуйте, мистер X.
Не стала отвечать сразу. Подумала: кто меня разыгрывает? Но вдруг у меня излишняя подозрительность. Может, мне надо больше доверять людям? А еще подумала: может, это мой ангел-хранитель мне шлет письма, чтобы я не судила себя и спокойно жила дальше. Хотя покой нам только снится. Вот и письмо ваше — к чему оно? Я точно знаю, что никого не сделаю счастливым. Не потому что не хочу, а потому что так мне на роду написано. Не знаю, стоило ли писать, не думайте, что я хочу вас обнадежить. Но если готовы переписываться, не подходя близко, я буду рада. Франк — не самый любимый композитор. Предпочитаю старичков вроде Гайдна. Или уж что-то совсем современное, джазовое.
Еще раз спасибо за хорошее письмо».
Дальше явно стояла подпись, которую Веденцов жирно замазал белым штрихом.
Стемнин ощутил сильнейшее раздражение оттого, что не смог пережить это письмо один и для себя. За спиной незримо торчал чужой человек и тянул руку, чтобы отобрать дорогой листок. Но это был ответ на письмо Стемнина, на его собственные слова. К тому же девушка не видела отправителя (зачем он подписался идиотским «мистером X»?) и могла представлять кого угодно. Ее имя было замазано, а Стемнину нестерпимо хотелось узнать, как ее зовут. Сейчас это было самым главным — впустить в дыхание ее имя.
Веденцов по совету Стемнина переписал черновик из компьютера от руки. Сейчас Стемнина страшно раздражало, что его слова написаны чужим почерком. Это выглядело как плагиат.
Он едва удержался от того, чтобы понюхать листок. Чего там нюхать — это же ксерокопия. В лучшем случае, будет пахнуть мужским лосьоном.
Раздражение тыкалось во все стороны и наконец нашло выход. Он должен написать ответ, пока ему не перезвонили. Написать прямо сейчас и от себя.
Ходить бы ему по лесу, бежать бы по улице, нестись в машине по шоссе! Стемнин пометался в тесноте, но потом сел, рванул к себе клавиатуру и начал отщелкивать слово за словом:
«Алена!
Сейчас ему уже не хотелось писать другое имя, он только упрямо твердил себе, что и эту девушку могли звать Аленой.
Я пишу, ни на что не рассчитывая. Напрасно вы думаете, что никого не можете сделать счастливой. Вы уже сделали счастливым по крайней мере одного человека. Сколько длится счастье? Я не знаю. Но даже если всего полчаса — неужели это самообман?»
Если Веденцов написал ей письмо от руки, значит, знает ее адрес. А Стемнин — нет. Веденцов знает ее имя. А Стемнин не знает. Веденцов видел ее лицо, он знает, какие у нее волосы. Но в ней уже живут слова Стемнина. Слова, если умеешь их правильно и вовремя сказать, засевают душу, всходят в ней. Можно изменить прическу, вставить цветные линзы, сделать пластическую операцию. Но слова и образы, однажды переменившие сознание, будут продолжать свою работу, пока их не потеснят новые, еще более разительные.
В этой девушке живут его слова, значит, он подошел к ней ближе.
10
В двенадцать часов в конференц-холле началась летучка. Веденцов, в пунцовой рубашке и огненно-желтом галстуке, обведя сидящих пытливым взглядом, сказал:
— Во-первых, хочу попросить прощения за вчерашний праздник, который я испортил как последняя скотина.
Присутствующие молчали.
— В этой связи, — продолжал Веденцов, — в субботу всех почтальонов «Святого Валентина» приглашаю в ресторан «Прага», где мы отпразднуем новоселье, познакомимся получше и забудем обо всех обидах. Тема закрыта.
«Лис» – крошечный студенческий театр, пытающийся перехитрить руководство университета. Всего один из сюжетов, которым посвящен роман. Книга охватывает три десятилетия из жизни российского вуза, в метаморфозах этого маленького государства отражаются перемены огромной страны. Здесь борьба за власть, дружбы, интриги, влюбленности, поединки, свидания, и, что еще важнее, ряд волшебных изменений действующих лиц, главные из которых – студенты настоящие, бывшие и вечные. Кого тут только не встретишь: отличник в платье королевского мушкетера, двоечник-аристократ, донжуаны, шуты, руферы, дуэлянты.
В волшебной квартире на Маросейке готовят клей для разбитых сердец, из дачной глуши летят телеграммы, похожие на узоры короедов, в Атласских горах бродят боги, говорящие по-птичьи. «Волчок» – головоломка любви, разбегающейся по странам и снам, бестиарий характеров, коллекция интриг. Здесь все неподдельное: люди, истории, страсти. Здесь все не то, чем кажется: японский сад в подмосковных лесах, мужчина во власти влюбленной женщины, итальянское поместье Эмпатико, где деньги добывают прямо из подсознания.
У бывшего преподавателя случайно открывается редкостный дар: он умеет писать письма, которые действуют на адресата неотвратимо, как силы природы. При помощи писем герой способен убедить, заинтересовать, утешить, соблазнить – словом, магически преобразить чужую волю. Друзья советуют превратить этот дар в коммерческую услугу. Герой помещает объявление в газете, и однажды раздается телефонный звонок, который меняет жизнь героя до неузнаваемости.В романе описана работа уникального ивент-агентства, где для состоятельных клиентов придумывают и устраивают незабываемые события: свидания, примирения, романтические расставания.
В уральском городке старшеклассницы, желая разыграть новичка, пишут ему любовное письмо. Постепенно любовный заговор разрастается, в нем запутывается все больше народу... Пестрый и теплый, как лоскутное одеяло, роман о времени первой любви и ее потрясающих, непредсказуемых, авантюрных последствиях.
История одной ночи двоих двадцатилетних, полная разговоров о сексе, отношениях, политике, философии и людях. Много сигарет и алкоголя, модной одежды и красивых интерьеров, цинизма и грусти.
Роман Флоры Олломоуц «Серебряный меридиан» своеобразен по композиции, историческому охвату и, главное, вызовет несомненный интерес своей причастностью к одному из центральных вопросов мирового шекспироведения. Активно обсуждаемая проблема авторства шекспировских произведений представлена довольно неожиданной, но художественно вполне оправданной версией, которая и составляет главный внутренний нерв книги. Джеймс Эджерли, владелец и режиссер одного из многочисленных театров современного Саутуорка, района Национального театра и шекспировского «Глобуса» на южном берегу Темзы, пишет роман о Великом Барде.
Кузнецов Михаил Сергеевич родился в 1986 году в Великом Новгороде. Учился в Первой университетской гимназии имени академика В.В. Сороки и Московском государственном университете леса. Работал в рекламе и маркетинге в крупных российских компаниях и малом бизнесе. В качестве участника литературных мастерских Creative Writing School публиковался в альманахе «Пашня». Опубликовано в журнале «Волга» 2017, № 5-6.
Эта книга – о нас и наших душах, скрытых под различными масками. Маска – связующий элемент прозы Ефима Бершина. Та, что прикрывает весь видимый и невидимый мир и меняется сама. Вот и мелькают на страницах книги то Пушкин, то Юрий Левитанский, то царь Соломон. Все они современники – потому что времени, по Бершину, нет. Есть его маска, создавшая ненужные перегородки.
Прозаик Эдуард Поляков очень любит своих героев – простых русских людей, соль земли, тех самых, на которых земля и держится. И пишет о них так, что у читателей душа переворачивается. Кандидат филологических наук, выбравший темой диссертации творчество Валентина Распутина, Эдуард Поляков смело может считаться его достойным продолжателем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.