Почерк - [9]
– А я не могу, когда музыка. И вообще: можно объяснить, почему ты что-то делаешь, а как объяснить, почему ты чего-то не делаешь? Например, многие спрашивают: «Почему ты не куришь?» Вот как я им объясню?
– Ты такой необычный.
– Просто музыку люди слушают в большинстве своем как фон, у них наркотическая ломка без фона, они не могут жить в тишине, наедине с собой и своими мыслями. А мне хорошо с самим собой, зачем мне этот наркотик?
– Ты прав… Конечно же, не включай. Лучше спой мне ту смешную песню про Мурку. Ты так здорово поешь.
Он поцеловал ее и затянул:
– «Прибыла в Одессу банда из Амура. В банде были урки, шулера…»
– А кто эту песню поет?
– В смысле?
– Ну, какая группа? Я ее как-то пропустила, хоть у меня и включено радио все время.
– Ты сейчас шутишь?
– Ну, прости, я же не могу все новые группы знать. А знать хочется, песня такая забавная.
– Давай лучше я просто спою, – сказал он.
– Давай.
– «Прибыла в Одессу банда из Амура. В банде были урки, шулера. Банда занималась темными делами. И за ней следила Губчека…»
– Так здорово! А кто такая Гупчиха?
Он чуть не врезался в УАЗ. Закатное небо накрыло грязным брезентом.
– Ты никогда не слышала этого слова?
– Гупчиха?.. Нет, а где я могла его слышать? Это же смешная песня, наверное, оно просто придуманное… Или вот: урки. Ты не ошибся, может, орки?
Неба не стало видно совсем. Запаска УАЗа заменила солнце.
– Давай так, – он перевел дыхание, – давай… поговорим.
– Конечно, давай! Я всегда за то, чтобы больше разговаривать!
– Ты не знаешь, кто такие урки… Хорошо, ты родилась уже после советской власти, выросла в Москве, у тебя все было хорошо… Но – «Губчека»? Если ты не знаешь, что такое «Губчека», значит, не знаешь, что такое «ЧК»?
– ЧК?
– Да.
– Ну, подожди, это единственное число?
– Да.
– Я знаю «чика», «чиксы». Это девушка по-американски, типа: подруга рэпера.
– Чиксы… Прекрасно. Следовательно, фамилия Дзержинский тебе ни о чем не говорит?
– Дзержинский? Я знала, но забыла… Точно слышала. Писатель?
– Писатель, – прошептал он.
– Вот видишь! Что-то ведь я знаю.
– Скажи, пожалуйста, а ты в курсе, что была… война, революция? Ты знаешь, кто такие Ленин, Сталин?
– Да, конечно. Просто я в истории – не очень, я больше по математике занималась.
Он поцеловал ее и положил ей руку между ног.
– Хорошо, расскажи мне.
– Что именно?
– Расскажи, что ты знаешь про Россию.
– Вообще?
– За последние лет сто.
– Я боюсь, я же не очень по истории.
– Не бойся, начинай.
Она тоже положила ему руку между ног и начала.
– Ок. Сначала – революция в семнадцатом году. Потом…
– Подожди. Что там было? Кто чего не поделил?
– Ленин сверг царя… Правильно?
– Ты говори, говори. Он что: сам сверг? Кем-то он руководил?
– Щас, секунду, я знала… Большевиками. Точно, большевиками!
– Так, и что началось потом?
– Потом… Советская власть?
– Сразу?
– Ну да.
– И царь все отдал, со всем согласился?
– Нет, я знаю, его убили, а уже потом – советская власть.
Она гладила его между ног, но он был сосредоточен на дороге и событиях семнадцатого года.
– Итак, убили царя?.. Когда?
– Ну, в тысяча девятьсот семнадцатом году, когда свергли.
– И где?
– В… щас… в Зимнем дворце.
– Прекрасно. И? Началась советская власть, никто не был против, проблема была только в царе?
– Там кто-то был против, но их арестовали.
– А потом?
– А потом началась война.
– Слава богу! Когда?
– Двадцать второго июня сорок первого года!
– Стоп. Больше никакой войны не было?
– А, вспомнила, была! Первая мировая. Но это еще до революции.
– Очень хорошо! А между революцией и сорок первым годом что было?
Она зажмурила глаза, сосредоточилась, как в мгновения самого высшего наслаждения, и выдохнула:
– Гражданская война!
Это, наконец, возбудило его.
– Неплохо! Кто с кем воевал?
– Ну вот эти большевики с белыми. А, точно: большевики были красными, а белые – за царя.
– А зачем им было воевать за царя, его же убили в семнадцатом?
– Они нового хотели поставить. Они в принципе были за царя.
– То есть белые были монархисты?
– Да… ой, нет! Они были меньшевики, я вспомнила. Красные – большевики, а белые – меньшевики.
– И долго эта Гражданская война длилась, кто победил?
– Большевики победили, а потом вместо Ленина стал Сталин.
– И когда это случилось?
– Я вот это не помню, неточно выучила.
– Ну приблизительно?
– Приблизительно… Так, сейчас… Ну точно, еще до войны. Скажем, году в тридцать пятом.
«Скажем, – вертелось у него в голове, – скажем». Отличное словечко применительно к данному случаю. Сколько атомов водорода в молекуле воды? Скажем, два!
– Уверена? – спросил он строго.
– Нет? Неправильно? Ну я точно знаю, что до войны. Может, позже?.. Году в сороковом?
– Может, – сказал он, – может, – и представил себе Ленина в сороковом году. Тот был уже совсем плох, сильно сдал, но держался молодцом.
– А что было в эти двадцать лет: с революции до войны?
– Я не помню сейчас, знаешь, основные даты запоминала… Колхозы… Нет, не вспомню.
– Примерно хотя бы. Как люди жили?
– Ну, был социализм… И перегибы.
– А это что?
– Это когда арестовали… Я не помню кого, но там было несправедливо, а потом это отменили.
– Кто отменил?
– Сталин отменил, когда про все узнал.
– И что потом?
Читателя этой книги, всегда забавной и страшной, ждет масса удовольствия, потому что главное читательское удовольствие ведь в узнавании. Все мы это видели, все понимали, а Сегал взял да и сказал. Думаю, что все эти рассказы и повесть сочинялись главным образом не ради будущих экранизаций и даже не для литературной славы, и уж подавно не для заработка, а в порядке самолечения. Если бы Сегал не написал все это, он бы сошел с ума. И тому, кто тоже не хочет сойти с ума, полезно прочитать и перечитать эту небольшую книжку, возможно, самую неожиданную за последние лет десять.
«Молодость» – блестящий дебют в литературе талантливого кинорежиссера и одного из самых востребованных клипмейкеров современной музыкальной индустрии Михаила Сегала. Кинематографическая «оптика» автора превращает созданный им текст в мультимир, поражающий своей визуальностью. Яркие образы, лаконичный и одновременно изысканный язык, нетривиальная история в основе каждого произведения – все это делает «Молодость» настоящим подарком для тонких ценителей современной прозы. Устраивайтесь поудобнее. Сеанс начинается прямо сейчас.
Может ли обычная командировка в провинциальный город перевернуть жизнь человека из мегаполиса? Именно так произошло с героем повести Михаила Сегала Дмитрием, который уже давно живет в Москве, работает на руководящей должности в международной компании и тщательно оберегает личные границы. Но за внешне благополучной и предсказуемой жизнью сквозит холодок кафкианского абсурда, от которого Дмитрий пытается защититься повседневными ритуалами и образом солидного человека. Неожиданное знакомство с молодой девушкой, дочерью бывшего однокурсника вовлекает его в опасное пространство чувств, к которым он не был готов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Ашантийская куколка» — второй роман камерунского писателя. Написанный легко и непринужденно, в свойственной Бебею слегка иронической тональности, этот роман лишь внешне представляет собой незатейливую любовную историю Эдны, внучки рыночной торговки, и молодого чиновника Спио. Писателю удалось показать становление новой африканской женщины, ее роль в общественной жизни.
Проза Ильи Крупника почти не печаталась во второй половине XX века: писатель попал в так называемый «черный список». «Почти реалистические» сочинения Крупника внутренне сродни неореализму Феллини и параллельным пространствам картин Шагала, где зрительная (сюр)реальность обнажает вневременные, вечные темы жизни: противостояние доброты и жестокости, крах привычного порядка, загадка творчества, обрушение индивидуального мира, великая сила искренних чувств — то есть то, что волнует читателей нового XXI века.