Иногда мне жаль, что Михаил Сегал занимается главным образом режиссурой. По-моему, он из тех кинематографистов, которым, как Шукшину, Наталье Рязанцевой или Валерию Фриду, лучше бы писать прозу, только ее, в крайнем случае изредка сценарии. Но Сегал — режиссер, ему больше нравится творить реальность, чем описывать ее. И потому русская литература только смотрит на кино с понятной завистью: у них там появился замечательный талант, а к нам он заходит изредка, когда нет денег на фильм или появляется чисто стилистическая идея, которую никак не экранизируешь.
Русская кинематография всегда была литературна, как, впрочем, и все русское. Нигде не принимали и не понимали так буквально фразу Хичкока о том, что для хорошего фильма нужны три вещи: сценарий, сценарий и еще раз сценарий. Но штука в том, что Сегал-то как раз не литературный режиссер, он, наоборот, кинематографичный писатель. Смена оптики, ракурса, цвета, напряженная фабула, репризность диалогов — это у него от кино. Все, что он пишет, очень зло (а злоба режиссеру необходима, без этого едва ли заставишь группу работать), смешно, ядовито до издевательства, и везде присутствует неожиданный — всегда непредсказуемый, я проверял, — фабульный поворот. Атмосфера, пейзаж, портрет — все двумя штрихами.
Кинематограф Сегала удивительным образом сочетает абсурд и человечность — это мало кому удавалось, но только так и можно снимать сейчас, когда сама человечность выглядит абсурдной и обреченной. Вывихнутый мир, в котором заправляют пластмассовые куклы, мир победившего штампа и тотальной трусости, всеобщего вранья, панического ужаса перед реальностью — вот мир Сегала, и только авторский голос в этом мире еще напоминает о простых вещах вроде земного притяжения и таблицы умножения. То есть о норме.
Читателя этой книги, всегда забавной и страшной, ждет масса удовольствия, потому что главное читательское удовольствие ведь в узнавании. Все мы это видели, все понимали, а Сегал взял да и сказал. Думаю, что все эти рассказы и повесть сочинялись главным образом не ради будущих экранизаций и даже не для литературной славы, и уж подавно не для заработка, а в порядке самолечения. Если бы Сегал не написал все это, он бы сошел с ума. И тому, кто тоже не хочет сойти с ума, полезно прочитать и перечитать эту небольшую книжку, возможно, самую неожиданную за последние лет десять.
В русскую литературу пришел настоящий писатель. Жаль, что он при первой возможности опять убежит снимать.
Дмитрий Быков
Владиславу Крапивину
— 1 —
Люди, конечно, разные везде.
Много языков, стран, а в разных незнакомых городах много незнакомых улиц. И иногда даже страшно становится, что все такое разное. Например, в какой-нибудь Колумбии есть городок вроде нашего, про который и в самой Колумбии никто не знает. Или в Японии.
Или путешествуешь с экскурсией по Великой России и вдруг въезжаешь в новый город. Все незнакомое: улицы, люди. Главная дорога проходит через двухэтажные дома с магазинами и шиномонтажами, а в стороны тянутся запыленные переулки. За переулками — палисадники, простыни или иногда просто ничего не видно. Ни одного знакомого человека. Но не нужно чувствовать себя потерянным, ведь в каждом городе, в любой Колумбии или Канаде, Японии или Великой России есть одна вещь, которая их объединяет: нечто, в чем ты можешь быть уверен. Даже если пока не знаешь, сколько там жителей, где река, где парк. Там точно, абсолютно точно есть рок-группы.
Невидимые для глаза в своих квартирах, солисты стоят у зеркала, басисты курят на балконе, барабанщики работают в магазинах электроники. Ты идешь по незнакомому городу, а в эту минуту где-то точно идет репетиция. Солисты пьют пиво, басисты сидят на диване с девушками, барабанщики опаздывают.
Конечно, они неоднозначные, все эти рок-музыканты, но с другой стороны — они разрешены законом «Об увеселительных мероприятиях и гуляниях» от 30.08.2024, их можно упоминать в Письменной и Устной речи согласно положению «О Письменной и Устной речи» от 04.06.2022. Так что мои размышления ни из чего такого не выбиваются.
Наш город маленький, но все же не такой маленький, как кажется с улицы Единства. Например, едет человек, видит знак «Колыч», а через минуту он уже перечеркнут косой линией. И кажется человеку, что эти двадцать домов — Колыч и есть. Но это не так.
Просто за домами растут тополя, а за ними по обе стороны дороги уходят улицы и переулки. Есть стадион, восемь школ, столовые. Короче, много всего есть, и в хорошем состоянии. Война шестнадцатого года до нас не докатилась, но об этом лучше не говорить, потому что хоть я и не письменно излагаю, но упоминание о войне не рекомендовано к упоминанию в Устной речи.
Я в этих всех законах и положениях спец, сам юрист, хотя последние два года на службе. Перешел из адвокатов сначала в ДОКОП[1], потом через полгода в КИООООООП[2], а потом последовал целый ряд повышений. По тому, как быстро тебя повышают, всегда можно понять, что ВСООГР[3] кого-то снимает наверху, но разве будешь отказываться, если карьера хорошо идет? После КИООООООПа я буквально месяц задержался консультантом в ГОООПе
