Почему люди болеют и умирают? - [8]
3. Отделы мозга, ответственные за восприятие и переработку информации обладают определённой ёмкостью. Поэтому, превысив определённый объём, даже значимая информация прекращает точно восприниматься, искажается и повреждается. С течением времени некогда значимая, но не актуальная информация, утрачивает свою ценность, превращаясь в милый сердцу или приносящий дискомфорт "мозговой хлам".
4. Несмотря на общую схожесть и типичность физиологических процессов, каждый мозг уникально перерабатывает и кодирует информацию, особым образом встраивая её в любые формы проявления психики. Оттого психические состояния, процессы и свойства личности каждого человека уникальны. Это всё равно, как, имея один алфавит, писать на разных языках разнообразные тексты по форме, содержанию, эмоциональному, интеллектуальному и функциональному содержанию. О том, что в принципе может быть написано этими буквами - заранее представить невозможно, но легко спрогнозировать и предсказать по характеру направленности интересов.
Важно помнить, что мозг и психика не могут нормально функционировать вне среды, важнейшей частью которой является поступающая от неё информация. Любая, начиная от сенсорных раздражителей.
∙ Психика - представитель и распорядитель нашего организма, повелитель, восседающий на плечах рефлексов и инстинктов, за которыми выстроились полки нервной системы. Не случайно про человека глупого и неадекватного говорят: "Без царя в голове".
Психика наш повелитель, владыка и наш царь. Но каков этот царь по жизни? Мудрец на троне или коронованный дурачок? Справедливый правитель или кровожадный деспот? И самый главный вопрос: ведает ли владыка, чем живут и чем заняты его подданные? Какие вынашивают планы? Как налажен их быт и какое у них здоровье: достаточно ли комфортно они существуют и обеспечены материально? Имеют ли прочные родственные и соседские связи, много ли увечных и больных и как решается их судьба? И о состоянии их нравов знать совсем нелишне: желают ли подданные самоотверженно трудиться на общее благо и защищать его не на жизнь, а на смерть или погрязли в гедонизме и распутстве? Насколько они преданны своему государю и своей стране - организму? Нет ли среди них предателей, ставших идейными врагами, желающих всему государству скорейшего конца? Что он делает, чтобы содержать подданных в спокойствии и достатке, вознаграждать и карать по делам и заслугам, на корню пресекая безумство отщепенцев и козни врагов?
Понимает ли государь, что современная индустрия беспокойства, с тиражированием болезней, страданий и смертей, есть ни что иное, как скрытая информационная война, использующая биологические особенности организма, как вирус? Поймёт ли мудрый владыка и его спецслужбы, что постоянное заострение внимания с помощью тайных и явных сигналов не просто закрепляют информацию на подсознательном уровне, а внедряют её в организм, превращая в плоть и кровь, при которой трансформированная информация становится частью Центральной нервной системы.
Верное замечание академика Павлова, что "Слово сделало нас людьми", можно расширить евангельским уточнением: "И Слово стало плотью". Поэтому глупый поэт Иван Бездомный подхватит шизофрению, как насморк, а хитроумный председатель правления МАССОЛИТа Миша Берлиоз непременно лишится головы под колёсами трамвая...
В этом утверждении заключается начало всех значимых положений о том, почему в одних случаях болезнь овладевает человеком при малейшей возможности, а в других - организм организован так, что способен оставаться здоровым в ситуациях повышенных нагрузок, стрессов, недостаточного рациона питания, влияния неблагоприятной среды и даже во время эпидемий.
Родоначальником понимания психического здоровья, как комплекса взаимосвязей, был создатель русской физиологической школы И.М.Сеченов. В ключевых работах "Рефлексы головного мозга" 1863г. и "Физиология нервной системы" 1866 г. впервые выдвинул научно обоснованную гипотезу о психофизиологического единства, правда, с уклоном в рефлекторную сторону, представляя "субъективный мир человека чисто физиологически". Его интуитивный гений проник в природу организма намного глубже, чем позволял выразить и описать уровень современной ему науки.
Опираясь на теорию физиологического единства, Сеченов ставил над собой опасные эксперименты, например, выпивал раствор с туберкулёзными палочками, и оставался здоров. Многие незадачливые последователи учёного, пытаясь повторить его опыты, приходили к плачевным результатам. Потому что слепое копирование идей и выводов не работало - требовалось нечто большее, чем простая сумма предположений и знаний.
Во многом в гипотезах Сеченого заметно расхождение между воплощением идей и механическим объяснением происходящего, но даже в его прямолинейном утверждении "о машинности мозга" прочитывается идея о той "биологической службе", которую непрерывно несёт мозг, поддерживая баланс, защищая и восстанавливая организм.
∙ В столкновении организма со средой, стремясь к сохранению целости неделимого, "мозговая машина" способна как усиливать рефлексы, так и угнетать их, действуя при каждом случае избирательно. То есть, производимые "машиной" операции вполне сознательны и рациональны, хотя и не доступны для понимания её владельца.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
1569-й год. Родоначальник купеческого рода Аника Строганов при смерти. Уже принят иноческий постриг и построен монастырь с родовой усыпальницей, но не может Аника отойти от мирских дел: неспокойно отцовское сердце за сыновей, строящих городки возле Уральских гор.Здесь, у Камней Господних, не прекращаясь, идет борьба за жизнь, а чужаков на каждом шагу подкарауливает лютая смерть. Воинственные вогулы, гулящие люди, кровожадные волчьи стаи, таинственное языческое наследство — кажется, сама Пермская земля восстает против русских первопроходцев.
Великие события, идя на землю, бросают вперед свои тени. Неземной фантасмагорией, тенью грядущего Апокалипсиса был пожар Москвы 1812 года. Событие насколько символическое, настолько и сокрытое от посторонних глаз уже в течение двух столетий. Роман "Московский завет", написанный в традициях русской мистической прозы "Мертвых душ" Николая Гоголя и "Мастера и Маргариты" Михаила Булгакова, приоткрывает завесу тайны, предлагая читателю понять прошлое и увидеть будущее с помощью волшебной силы художественных образов.
«Азбука жизни» — это правдивая история о том, какими были, как жили, о чем думали, к чему стремились обыкновенные советские дети. Какой была их Родина — Советский Союз, как ощущали они свою страну, учась любить её не по учебникам, а проживая вместе с ней день за днем. Как верили они в свою советскую власть, ощущая себя неотъемлемой частью самого справедливого государства на Земле, самой большой и дружной семьей на свете с коротким и гордым названием СССР.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
XII век, Высокое Средневековье. Эпоха крестовых походов, расцвета христианских королевств и рыцарской чести. Период пламенной веры и бескомпромиссной борьбы с еретиками. Время грешников и святых.В 1149 году всю Ирландию потрясает история неистового рыцаря Тундала, впавшего в кому, но, милостью Господнею, не почившего, а вернувшегося к жизни, пройдя через ужасы Ада, страдания Чистилища и славу Рая.Странствия рыцаря Тундала в сопровождении его Ангела-Хранителя были столь популярными в Средние века, что послужили важнейшим источником вдохновения для «Божественной комедии» Данте Алигьери.Произведение никогда не переводилось на русский язык полностью, более того, опубликованные фрагменты были взяты с более поздних переработанных вариантов «Видений».Представленное сочинение является художественным переложением доступного ныне оригинала XII века.
В книге представлен результат совместного труда группы ученых из Беларуси, Болгарии, Германии, Италии, России, США, Украины и Узбекистана, предпринявших попытку разработать исследовательскую оптику, позволяющую анализировать реакцию представителя академического сообщества на слом эволюционного движения истории – «экзистенциальный жест» гуманитария в рушащемся мире. Судьбы представителей российского академического сообщества первой трети XX столетия представляют для такого исследования особый интерес.Каждый из описанных «кейсов» – реализация выбора конкретного человека в ситуации, когда нет ни рецептов, ни гарантий, ни даже готового способа интерпретации происходящего.Книга адресована историкам гуманитарной мысли, студентам и аспирантам философских, исторических и филологических факультетов.
В своем исследовании автор доказывает, что моральная доктрина Спинозы, изложенная им в его главном сочинении «Этика», представляет собой пример соединения общефилософского взгляда на мир с детальным анализом феноменов нравственной жизни человека. Реализованный в практической философии Спинозы синтез этики и метафизики предполагает, что определяющим и превалирующим в моральном дискурсе является учение о первичных основаниях бытия. Именно метафизика выстраивает ценностную иерархию универсума и определяет его основные мировоззренческие приоритеты; она же конструирует и телеологию моральной жизни.
В книге трактуются вопросы метафизического мировоззрения Достоевского и его героев. На языке почвеннической концепции «непосредственного познания» автор книги идет по всем ярусам художественно-эстетических и созерцательно-умозрительных конструкций Достоевского: онтология и гносеология; теология, этика и философия человека; диалогическое общение и метафизика Другого; философия истории и литературная урбанистика; эстетика творчества и философия поступка. Особое место в книге занимает развертывание проблем: «воспитание Достоевским нового читателя»; «диалог столиц Отечества»; «жертвенная этика, оправдание, искупление и спасение человеков», «христология и эсхатология последнего исторического дня».
Книга посвящена философским проблемам, содержанию и эффекту современной неклассической науки и ее значению для оптимистического взгляда в будущее, для научных, научно-технических и технико-экономических прогнозов.
Основную часть тома составляют «Проблемы социологии знания» (1924–1926) – главная философско-социологическая работа «позднего» Макса Шелера, признанного основателя и классика немецкой «социологии знания». Отвергая проект социологии О. Конта, Шелер предпринимает героическую попытку начать социологию «с начала» – в противовес позитивизму как «специфической для Западной Европы идеологии позднего индустриализма». Основу учения Шелера образует его социально-философская доктрина о трех родах человеческого знания, ядром которой является философско-антропологическая концепция научного (позитивного) знания, определяющая особый статус и значимость его среди других видов знания, а также место и роль науки в культуре и современном обществе.Философско-историческое измерение «социологии знания» М.
«История западной философии» – самый известный, фундаментальный труд Б. Рассела.Впервые опубликованная в 1945 году, эта книга представляет собой всеобъемлющее исследование развития западноевропейской философской мысли – от возникновения греческой цивилизации до 20-х годов двадцатого столетия. Альберт Эйнштейн назвал ее «работой высшей педагогической ценности, стоящей над конфликтами групп и мнений».Классическая Эллада и Рим, католические «отцы церкви», великие схоласты, гуманисты Возрождения и гениальные философы Нового Времени – в монументальном труде Рассела находится место им всем, а последняя глава книги посвящена его собственной теории поэтического анализа.