Почему католики дорожат папством? - [5]
Второпричина, через которую Христос-Глава поучает и пастырски объединяет верующих в приходе - настоятель прихода; приходы Господь объединяет посредством епископа. Во всех монастырях имеется игумен, отечески руководящий всеми. А всех пастырей объединяет папа, преемник Ап. Петра, которому, по учению нескольких Отцов, Христос поручил верховную власть из любви к людям, к Церкви; Римский епископ - второпричина, орган, посредством которого Христос-Глава обеспечивает единство епископата и всей Церкви. Отсутствие такой второпричины или органа единения, орудия главенства Христова, было бы крупным пробелом, исключением, незаконченностью в Христовом деле, нарушением Божиего закона второпричинности, отступлением от всей икономии вочеловечения и Христоподобия. Где нет папства, там приходится или низводить Иисуса Христа на уровень папы, то есть оскорблять Его, унижать Его главенство, исключать Его способность управлять Церковью посредством одного слабого человека; или заменять папство каким-либо неуместным в Церкви "папизмом" - цезарепапизмом, этнопапизмом, демопапизмом и т. д. К тому же нет основания допускать такое исключение из Христова закона второпричинности, раз в Св. Писании и Предании об этом исключении не упоминается.
В творениях cв. Василия Вел. мы читаем : "Всякое благочиние и согласие между многими до тех пор держится с успехом, пока сохраняется общая всех благопокорность одному какому-нибудь начальнику; а всякое разногласие и раздор, также многоначалие бывают следствием безначалия"[1]. Св. Иоанн Златоуст так формулирует тот же универсальный, не допускающий исключений, принцип: "Везде Бог устроил степени и разнообразие власти, чтобы все пребывало в единодушии и великом согласии"[2]. В другом месте Златоуст высказывается еще яснее: "Мы все братья, и Один у нас Наставник (Христос); но и между братьями надо, чтобы один давал приказания, а остальные слушались"[3]. Того же принципа придерживались так или иначе и другие Отцы Церкви и все основатели монашеских общежитий или вообще домов христианского совершенствования. Златоуст подчас называет Ап. Петра "военачальником"[4], а "военачальник поставляется над войском для того, чтобы из отдельных членов составить одно тело"[5].
В Католичестве этот капитальный святоотеческий принцип применяется полностью и с большой последовательностью не только к духовным общежитиям, но и ко всей Церкви, этому как бы вселенскому дому духовного совершенствования. В Католичестве очень жива идея именно совершенствования, воспитания, восхождения до вершин мистического единения с Богом. Католики дорожат папством потому, что сыновняя преданность Св. Отцу порождает братскую любовь, смягчает разногласия, сближает умы и сердца, охраняет соборную жизнь Церкви, развивает и укрепляет дух любви Христовой к людям всех стран и всех времен и тем самым, в этом отношении как и во многих других, углубляет жизнь во Христе, делает ее более сознательной, жертвенной, устойчивой. Главным образом благодаря папству, в Церкви существует так много духовных академий и международных семинарий, где в постоянном тесном братском равноправии и сотрудничестве, в благодатном общении, учатся студенты 20, 30 иногда 60 или 70 разных национальностей. То же самое и в еще большей степени, следует сказать о стольких мужских и женских монашеских орденах "первосвятительского права", папского устава. Конечно, братское отношение к представителям всех рас и народов имеется везде в христианстве. Но в Католичестве, именно там, где процветает сыновнее послушание папе, оно особенно развито, интенсивно, живуче и как с интеллектуальной, так особенно с благодатно-духовной точки зрения плодотворно, спасительно. А там, где среди католиков дух подвижнического послушания папе ослаблен, завял, затемнен шовинистическими страстями, ложным мистицизмом, дух благодатной соборности во Христе тоже вянет, замирает, подавляется себялюбием, отсутствием желания "понять другую сторону".
Папство обеспечивает всестороннее единство Церкви, реальность догмата "верую в единую Церковь", а всестороннее, завершенное, видимое для всех единство Церкви способствует процветанию общей взаимной любви, любви чистой от всех земных ограничений, не знающей национальных или социальных перегородок. В этой любви - сердцевина и душа христианства.
Только в свете этой правды можно правильно понять догмат главенства Римского епископа и доказательства в его пользу.
Папство органически, жизненно, кровно связано с Церковью, с ее ростом и всесторонним раскрытием, ее переживаниями, испытаниями. Его исторический путь подобен и соразмерен историческим путям всех факторов церковной жизни.
Во всем Новом Завете нигде не говорится об иконах, упоминается только о принципах, из которых можно заключить, что употребление икон для развития благочестия не претит духу Евангелия. Во II веке начинают распространяться первые символические условные знаки и начертания, напоминающие верующим о том или ином религиозном факте, или о Христе; о почитании икон в теперешнем смысле этого выражения едва ли кто-либо тогда помышлял; в IV веке св. Епифаний Кипрский энергично восставал против почитания икон; в богословие почитание икон вошло значительно позже. Богослужение в первые два века было очень просто, праздников было мало, церковное пение было скорее речитативом. До IV веке не было установленных вселенскими соборами вероучительных формул; выражения "единосущный" или "Богородица" вошли в употребление только постепенно, после долгих колебаний. Каноническое право развивалось в течение многих веков. О монастырях в Св. Писании и первых творениях церковных деятелей не упоминается; общежительное монашество стало развиваться только со времени Василия Великого и Пахомия. В первые века не было семинарий или богословских факультетов, богословие развивалось довольно медленно. Канонический состав Св. Писания был окончательно установлен сравнительно поздно. Первые соборы, если не считать собрания учеников Христовых, о котором говориться в Деяниях Апостолов, появились только во второй половине II века, а о вселенских соборах начали думать только в IV веке. Общая схема всех этих развитий или формулировок учения приблизительно такова: сначала едва заметное "младенчество", слабо оформленное состояние; затем - рост и появление сопротивлений, недоумений, возражений; наконец осознанное преодоление сопротивления, разрешение недоумений и определение устойчивых форм.
Жизнеописание Папы Пия X прославленного Католической Церковью как святого.
В книге известного русского зарубежного историка Церкви Н.Н.Воейкова "Церковь, Русь, и Рим" дано подробнейшее исследование истоков, разрыва и дальнейшей судьбы взаимоотношений Латинства и Православия. Глубочайший исторический анализ совмещается с выводами о вселенской значимости и актуальности идеи Русской Православной Монархии, об "удерживающей" миссии Русских Православных Царей и причинах неурядиц в современной России. Книга может использоваться как учебное пособие и как увлекательный исторический очерк для вдумчивого читателя.
В настоящем издании изложены основные отличия современного римо-католичества, возникшие в течение прошедшего тысячелетия после отпадения последнего от Православия. Особое внимание уделено новому догматическому учению римо-католиков о Боге, спасении, Божественном Откровении и Церкви, принятому на II Ватиканском соборе (1962-1965). Рассмотрены особенности духовной жизни католичества, цели и сущность «воссоединения» и «полного общения» Православной Церкви и католичества.
В статье рассматривается трактовка образа Девы Марии в ряде стран Латинской Америки в контексте его синкретизации с индейской и африканской религиозной традицией. Делается вывод о нетрадиционном прочтении образа Богоматери в Латинской Америке, специфическом его понимании, связанным с поликультурной спецификой региона. В результате в Латинской Америке формируется «народная» версия католицизма, трансформирующая постепенно христианскую традицию и создающая новую религиозную реальность.
Книга содержит авторское изложение основ католической веры и опирается на современное издание «Катехизиса Католической Церкви».
Рассказы и статьи, собранные в книжке «Сказочные были», все уже были напечатаны в разных периодических изданиях последних пяти лет и воспроизводятся здесь без перемены или с самыми незначительными редакционными изменениями.Относительно серии статей «Старое в новом», печатавшейся ранее в «С.-Петербургских ведомостях» (за исключением статьи «Вербы на Западе», помещённой в «Новом времени»), я должен предупредить, что очерки эти — компилятивного характера и представляют собою подготовительный материал к книге «Призраки язычества», о которой я упоминал в предисловии к своей «Святочной книжке» на 1902 год.
О том, что христианская истина симфонична, следует говорить во всеуслышание, доносить до сердца каждого — сегодня это, быть может, более необходимо, чем когда-либо. Но симфония — это отнюдь не сладостная и бесконфликтная гармония. Великая музыка всегда драматична, в ней постоянно нарастает, концентрируется напряжение — и разрешается на все более высоком уровне. Однако диссонанс — это не то же, что какофония. Но это и не единственный способ создать и поддержать симфоническое напряжение…В первой части этой книги мы — в свободной форме обзора — наметим различные аспекты теологического плюрализма, постоянно имея в виду его средоточие и источник — христианское откровение. Во второй части на некоторых примерах будет показано, как из единства постоянно изливается многообразие, которое имеет оправдание в этом единстве и всегда снова может быть в нем интегрировано.