Почему Боуи важен - [65]

Конечно, к тому моменту все уже изменилось, но я просто не знал об этом. Как не знало и большинство людей. «О своей болезни он сказал лишь немногим, – вспоминал Юхан Ренк. – Об этом не знали даже люди из его самого ближнего круга. Он заговорил только тогда, когда молчать стало невозможно». Оглядываясь, можно заметить, каким болезненным и старым он выглядит на фотографиях с премьеры «Lazarus» несколькими неделями ранее, 7 декабря, но задним числом все, связанное с последними месяцами жизни Боуи, уже кажется очевидным. Кэнди Кларк, сыгравшая Мэри-Лу в фильме «Человек, который упал на Землю», не смогла прийти на премьеру, но видела фотографии: «Он выглядел так, будто испытывает боль. Его кожа приобрела желтоватый оттенок, как у больного гепатитом. Он был иссушен. Можно было бы догадаться». Да, подсказок было очень много, но мы увидели их лишь после его смерти.

Энда Уолш знал о раке, но даже он мог лишь догадываться о внутренней борьбе Боуи. «Можете ли вы представить себе последние моменты своей жизни <…> эту горечь и борьбу с самим собой, когда хочется жить, хочется продолжать, но и отдохнуть <…> как справиться с тем фактом, что через три месяца тебя уже здесь не будет?»

Неожиданно и незаметно, после долгих лет спокойной и осторожной жизни отношения Боуи со временем вновь изменились. Теперь ему был отведен срок. Темп поменялся. Снова возникло напряжение. У него оставалось так много незавершенных проектов: мюзикл «Ziggy Stardust», сиквел мюзикла «Lazarus», песни, не вошедшие в альбом, и, возможно, полувымышленная автобиография, которую он вроде бы начинал писать в 1970-х. Крис О’Лири пробует воссоздать ход его мыслей: «Неистово писать, разобраться с финансами, попытаться сделать несколько дел одновременно. Новые названия, новые имена, новые аккорды. Новая пьеса – может быть, наконец уже, „1984“! 2. Outside: Infection! Нужно написать Брайану. Новые альбомы… и еще, и еще…».

Этот монолог – выдумка, как и любая теория о намерениях и мотивах Боуи, включая мою. Это смесь домыслов и фактов, основанных на имеющихся свидетельствах. Однако, как известно О’Лири, Боуи в самом деле написал письмо Брайану Ино. «Оно заканчивалось следующим предложением: „Спасибо тебе за чудесные времена… они никогда не истлеют“. Он подписался „Рассвет“. Теперь я понимаю, что он прощался». Если уж сам соавтор альбома Low осознал это только постфактум, нам не стоит винить себя за то, что мы не заметили скрытых посланий в последних песнях Боуи.

Мое годовое исследование началось как личный эксперимент и привлекло внимание СМИ. Оно всегда было слегка странным, а после смерти Боуи рисковало показаться и вовсе неприличным. В тот момент я всеми силами стремился сохранить его структуру и цель. Я должен был придерживаться установленных правил, в противном случае исследование бы рассыпалось и проекту пришел бы конец. В январе 2016 года я по-прежнему символически проживал жизнь Боуи начала 2000-х. Я позволил себе посмотреть «Lazarus» в Нью-Йорке в качестве исключения, даже несмотря на то, что это нарушало хронологию событий, но вот прослушивание альбома Blackstar кардинально выбило бы меня из установленного графика. Поэтому я купил этот альбом и положил на полку. Я не слушал его в течение пяти месяцев после кончины Боуи, потом послушал в наушниках всего один раз и снова отложил еще на два года. Для меня он был слишком личным, слишком мучительным, чтобы слушать его как обычную запись. Я снова снял его с полки только для того, чтобы написать эту главу.

* * *

Альбом Blackstar представляет нам новую территорию Боуи; новую карту, новую матрицу, которая расширяет и дополняет все то, что мы о нем уже знали. Как показывают дискуссии в интернете, он ведет нас по множеству разных путей. Мы уже видели, что даже такая относительно короткая и простая песня, как «The Man Who Sold the World», становится энциклопедией отсылок, а содержащиеся в ней аллюзии ведут нас к все новым уровням смыслов. Как же подступиться к целому альбому: с чего начать и где остановиться?

Начнем с черной звезды как таковой. Некоторые фанаты отметили, что знак ★ можно понимать как символ U+2605 в кодировке Unicode, и это может быть намеком на день рождения Мика Ронсона. Тем не менее вполне обоснованно было бы предположить, что он все же означает самого Боуи: звезда заменяет его на обложке – впервые в истории его портрет отсутствует в оформлении студийного альбома, – а его имя напечатано ниже с помощью ее фрагментов. Вместе стилизованные буквы B, O, W, I и E накладываются друг на друга и сочетаются в полный знак звезды. Это чем-то похоже на сине-красную молнию, ставшую символом Боуи после альбома Aladdin Sane – окончательная точка под энергичным восклицательным знаком, – а еще это воспринимается как смутная тень Зигги Стардаста и других «звездных» отсылок в творчестве Боуи: «The Prettiest Star», «New Killer Star», «The Stars (Are Out Tonight)». Другие возможные аллюзии – «черная звезда» как медицинский термин для разреза при оперировании рака груди, песня Элвиса Пресли «Black Star» 1960 года, черная звезда как вестник смерти – усиливают эти ассоциации.