Поцелуй Валькирии - [51]
— Сатана! — в ужасе затрясся епископ. — Ведите! Быстрее ведите ее!
Адель схватили и повели к дубовым ступеням.
Адель взошла на деревянный помост, ей связали руки. Петля касалась ее щеки. Среди масок она единственная, у кого осталось лицо, отрешенно думала Адель. Петля медленно затянулась круг горла. Веревочное искусство, насекомьи игры… Адель смотрела на них сверху — на нерешительно копошащихся или застывших от ужаса клоунов. У потолка она заметила темные ниши и закричала:
— Евгений! Я знаю, вы здесь, принц. Процесс снимают на кинопленку. Можете быть уверены, они заставят вас отказаться от престола! — она видела, как один из судей вскочил с места и приказал соседу проверить помещения. Слуга бросился вон.
Рядом возник Примориус, он сорвал с ее шеи кулон.
— Ты будешь его убийцей!
Принца тут же схватили, Адель видела, как в его рот всыпают содержимое ее кулона, а он пытается вырваться.
22
Thurisaz — ворота.
Представьте, что стоите перед воротами на вершине горы. Вся ваша жизнь осталась позади и внизу. Перед тем, как идти вперед, вспомните прошлое — все, что привело вас сюда. Окиньте это взглядом и отпустите, а теперь — шагните за ворота.
По лабиринту катакомб ее потащили к камере, толкнули к нарам. Адель легла и отвернулась к стене, чтобы сосредоточиться на своей боли. Один из судей присел на край постели и распустил ее светлые волосы. Внезапно боль отпустила ее, будто ушла совсем.
— Эрик, можешь снять маску, — почему-то ее голос такой же, как обычно. Ни муки, ни стона. Холодный расчет владеет сознанием — разобраться со всем, что отвлекает ее. Побыстрее разделаться. — Теперь на твоем пути к трону стоит только Густав.
— Умненькая девочка, — он перебирал локон за локоном, играл ими, и Адель чувствовала холод его пальцев. — У меня к тебе какая-то болезненная привязанность. Я очень бережно относился к тебе, ведь моя жена тоже беременна, в такой период мужчины поистине трогательны. Но ты сама все испортила, — он гладил ее по волосам. — Зачем ты полезла во все это?
— С берега океан не поймешь, — неопределенно ответила она. — Мы впервые встретились в магазине, и твое лицо показалось мне знакомым. Через некоторое время я вспомнила, где мы виделись. В Иерусалиме. За два дня до убийства Фольке, — она говорила быстро, чтобы успеть до новой схватки. Схватка! Борьба с самой собой, со своим ребенком. Она устала драться. — Двое шведов последовали за мной в Нью-Йорк, неожиданно появляешься ты — организатор слежки. И вскоре у меня появилась твоя фотография — бродвейский фотограф некстати запечатлел нас рядом.
Ее догадки подтвердил портье «Эдисона», когда она показала ему карточку:
— Этот человек появлялся здесь?
Тот кивнул.
Она клюнула на искусство мастера татуировки и попала в смертельную ловушку, выстрел в окно должен был завершить дело. Адель чудом избежала пули. Все это время она терялась в догадках, зачем Эрику ее жизнь. Вопросы привели ее в Стокгольм.
Еще в больнице кое-что прояснилось. «Представьте себе избалованного принца, — говорил доктор, — который считает, что все другие недостойны существования. Но он забыл, что все другие — тоже принцы».
После бабушка Эрика София ненароком просветила ее: лучшие кандидатуры на шведский престол убиты или женаты на хорошеньких простушках. Остался Густав. Бах! На Бирке, среди раскопов Адель представила, как осыпается земля, погребая в разрытой археологами яме изуродованное тело принца. И что будет дальше? Ей захотелось это выяснить. Брат Густава Вильгельм не имеет наследника — Леннарт женат по любви, у другого претендента Карла незаконнорожденный сын, а Евгений по замыслу должен отказаться от трона ввиду участия в убийстве беременной немки. Происшествие планировалось запечатлеть на кинопленку.
Фольке слыл умнейшим человеком современности, он быстро понял причину череды удачных смертей и скоропалительных браков и был убит.
Отделив светлые прядки, Эрик обвивал ими свои пальцы, переплетал спиралями и косами кельтского узора — креста на своем плече.
— Ты догадалась о Кене?
О Кене София нечаянно подсказала ей. Все разъяснил фотоальбом и детский снимок. Маленький Эрик играет с будущей женой Кристиной, а из-за дерева за ними наблюдает мальчик, его глаза сощурены от солнца… Или это глаза японца? В памяти всплыл рассказ Эда: Кена приютил какой-то богач, взявший мальчика-трюкача в наперсники избалованному сыну. Адель решила проверить догадку и перерыла старые игрушки Эрика, среди которых нашла грубую копию созданного Кеном автомобиля, точнее его несовершенный прообраз.
Все стало на свои места. Пытались убить не ее! С самого начала следили за Кеном, преследовали в Иерусалиме, в Нью-Йорке, ее пленением заманивали к якудзе, стреляли в окно. Вот почему Яса увидел в его кабинете нотариальные документы — Кен пытался все продумать на случай своей смерти.
— Поразительно, ты ждешь ребенка и моя жена тоже — даже здесь мы с Кеном соперничаем.
Адель не собиралась ему объяснять, кто отец ее сына.
