Поцелуй меня, убей меня - [4]

– Это не секрет, – сказала женщина, делая заметки в блокноте в попытке избежать разговора.

Хикс был немногим старше ее. Он находился в неплохой форме и, судя по его развязному поведению, считал себя красавчиком. Какая-то привлекательность в нем была, но его дерзкая позиция «все федералы – козлы», которую он выразил в первую их встречу много лет назад, навсегда поместила его в ее личный список кретинов.

Сюзанна оглянулась в поисках начальника Хикса, но Вика Панетты не было поблизости. Ей нравился старший детектив, и она предпочитала иметь дело только с ним.

– Кто нашел тело? – спросила Сюзанна.

– Сторож, – ответил Хикс.

– Что он рассказал?

– Нашел ее во время утреннего обхода, примерно в полшестого.

На часах было одиннадцать.

– Почему тело не отвезли в морг?

– Нет свободных машин. Следователь уже в пути. Будет через час. У полиции Нью-Йорка нет тех ресурсов, что есть у вас, федералов.

Сюзанна проигнорировала колкость.

– Что здесь делал сторож? Он что, обходит несколько зданий?

– Да. – Хикс посмотрел в свои записки. Хоть Сюзанна и недолюбливала его, но признавала, что он был хорошим полицейским. – Он заступил на двенадцатичасовое дежурство в четыре утра. Обходит пустые объекты в Сансет-парк и вокруг бухты. Говорит, что не придерживается определенного маршрута и распорядка, так как вандалам это только на руку.

– Что насчет ночного сторожа?

– Ночной – либо Томпсон, либо Бруззини. По мнению дневного сторожа, Бруззини – лентяй.

– Мне нужны их контакты, – Сюзанна поколебалась. Затем, вспомнив приказ своего начальника относиться дружелюбнее к полиции, добавила: – Благодарю за помощь.

– Неужели в окрестных лесах что-то сдохло с тех пор, как мы вместе работали по делу? – рассмеялся Хикс. – Я позову Панетту. Уверен, он, как минимум, захочет сделать вид, будто отстаивает право полиции на это дело.

Все еще ухмыляясь, он ушел.

Сюзанна проигнорировала его слова. На самом деле с полномочиями не было никаких проблем – после третьего подобного убийства сформировали оперативное подразделение, состоящее из полицейских управления Нью-Йоркской полиции и агентов ФБР. Во главе подразделения встал начальник Сюзанны, а ее саму ФБР назначило расследовать это дело. Панетта был высшим по званию оперативником полиции.

Устав бороться с ветром, Сюзанна достала кепку «Нью-Йорк метс»[2] и натянула ее на свои густые, спутанные ветром волосы. В блокнотике она дописала свои наблюдения и те немногочисленные факты, которые удалось узнать.

Жертва, четвертая по счету, была первой, найденной в Бруклине. Первая жертва, студентка младшего курса, была убита в Гарлеме, на улице, популярной среди скваттеров и тусовщиков, где все двери и окна были забиты досками. Это было накануне Хеллоуина. Вторую жертву нашли второго января на южной стороне Бронкса, по иронии судьбы, как раз напротив тамошней тюрьмы. Третья жертва – та самая, которая привлекла внимание ФБР к этим убийствам уже как к серийным – была найдена в Манхэттенвилле, недалеко от Колумбийского университета восемнадцать дней назад.

Сюзанна работала в оперативной группе, созданной по этому делу, менее двух недель.

Кроме отсутствующей туфли и возраста жертв – все они были совершеннолетними девушками менее двадцати одного года от роду – имелись еще два совпадения: жертвы были задушены пластиковым пакетом, который убийца забирал с собой, и все они были убиты рядом с заброшенными зданиями, в которых в ночь преступления проходили вечеринки.

Тайные, или подпольные, вечеринки не были чем-то новым. Часть из них выглядела вполне невинно, с танцами, выпивкой, музыкой, рекреациоными наркотиками. Другая же часть была куда более дикой. Рейвы в Америке впервые появились в Бруклине, в заброшенных туннелях метро, и недавно снова набрали популярность. В тренде были секс-вечеринки с морем алкоголя и тяжелыми наркотиками. За музыкой и танцами следовал беспорядочный секс. Еще до этих убийств на подобного рода вечеринках было зарегистрировано несколько смертей из-за наркотиков. Сюзанна не сомневалась, что жертва принимала участие в рейве. Детектив Панетта называл такие вечеринки «экстрим-рейвами».

В прессе прозвали убийцу Душителем Золушек после того, как кто-то рассказал им о том, что убийца забирал у жертв одну туфлю. Сюзанна считала, что проговорился кто-то из копов, но это мог быть кто угодно – десятки людей были замешаны в расследовании.

Сюзанна разослала уведомления всем частным охранным компаниям в пяти районах Нью-Йорка не допускать проведения рейвов на заброшенных территориях, но все усилия были тщетны: стоило властям закрыть один клуб, как вместо него появлялись два других.

Она также связалась с местными университетами и школами и предупредила о маньяке, убивающем девушек на подпольных вечеринках. Сюзанна прекрасно понимала: пробиться через непобедимую уверенность подростков, что «со мной такое случиться не может», вряд ли получится. Она живо представляла себе их оправдания: «Мы не пойдем поодиночке. Мы не пойдем с незнакомцами. Мы не будем слишком много пить». Когда стоял вопрос о жизни и смерти, как в этом случае, Сюзанна искренне не понимала, почему молодежь не хотела устраивать вечеринки в более безопасных местах – например, в общежитиях. Там имелись свои проблемы, но хотя бы не было серийных убийц.