Поцелуй - [19]

— Отчет оперативного отдела, написанный и подготовленный детективом Рэнделлом Уэйдом из Сорок пятого оперативного отряда, воспроизводящий беседу с этим свидетелем в ночь на двадцать четвертое июля прошлого года.

— Продолжайте.

— А теперь, мистер Ассанти, вы подтверждаете эти слова? Я цитирую: «После свидания с Френки у меня голова шла кругом. Я шел по улице, ощущая на своих губах ее губную помаду».

— Хорошо. Достаточно, вам не следует…

— Мне бы хотелось продолжить, если позволите. «…Ощущая на своих губах ее губную помаду и думая о том, что случилось в ее прихожей». Разве не говорили вы это детективам Уэйду и Бенту?

— Да.

— Разве не об этом вы думали, когда услышали то, что сперва показалось вам взрывами? В то время, когда вы облизывали ее губную помаду со своих губ и думали о том, что случилось в ее прихожей?

— Да.

— Почему потом вы решили, что это не взрывы?

— На улице не было никаких автомобилей.

— А… В вашем бредовом состоянии вы были способны…

— Возражение. Он дает характеристику состояния свидетеля.

— Поддержано.

— Во всяком случае, я не был в бреду, — произнес Ассанти.

— Вы сказали детективам, что чувствовали себя как в лихорадке. Вы использовали именно это слово — «лихорадка».

— Я думаю, что я был в поэтическом настроении.

— А, поэт. Очень приятно…

— Возражение. Защитник издевается.

— Поддержано.

— В любом случае, я в то время был влюблен во Френки, — сказал Ассанти.

— А теперь вы не влюблены в нее.

— Нет, теперь не влюблен.

— И теперь в вашем более устойчивом, прозаическом состоянии…

— Возражение, Ваша Честь.

— Поддержано. Действительно, мистер Эддисон.

— Мистер Ассанти… можете ли вы здесь и сейчас подтвердить, что вы были в лихорадочном состоянии от Френки, когда вы расстались с ней в тот вечер?

— Ну… да.

— Но не настолько в лихорадке, чтобы вы не могли отличить выстрелы от взрывов…

— Это были выстрелы.

— Вы это поняли позднее.

— Да.

— Потому что на улице не было никаких автомашин?

— Да.

— Не потому, что вы были не в состоянии определить, выстрелы это или нет, а только потому, что на улице не было никаких автомашин.

— Ну, да, я определил…

— Фактически это было результатом определенной цепи рассуждений. Верно?

— Да, я предполагаю…

— Хотя стройность ваших мыслей в тот момент была отчасти нарушена. Верно? Вы были влюблены во Френки, ваши мысли были целиком заняты ею, вас лихорадило при воспоминании о Френки, вы облизывали ее помаду с губ, все время вспоминая о том, что вы делали вместе с ней в ее прихожей. И в этом состоянии вы увидели двух черных мужчин, выскочивших из булочной… Вы уверены, что они были черными?

— Безусловно.

— И вы уверены, что их было двое?

— Да.

— Именно это вы рассказали детективам Уэйду и Бенту через неделю после инцидента. Верно? Вы утверждали, что видели двух черных мужчин, выскочивших из этой булочной. Верно?

— Да.

— Однако в тот вечер, когда произошло это трагическое событие… семнадцатого июля… несколькими минутами позже того, как вы дали свидетельские показания, вы сказали Дорис Франчески, что вы видели какого-то парня, выбежавшего из булочной с пистолетом в руках. Говорили вы ей это?

— Я мог ей это сказать. Я не уверен.

— Хорошо, это были ваши слова? Какой-то парень с пистолетом?

— Может быть, но я имел в виду…

— Он ответил на вопрос, Ваша Честь.

— Позвольте ему объяснить.

— Я имел в виду, что видел двух парней, но только у одного из них был пистолет.

— Понятно. Но это не то, что вы фактически сказали вечером семнадцатого июля. Верно?

— Нет.

— Но ведь это то, что вы говорите сейчас. Верно?

— Да.

— С полной уверенностью?

— Да.

— И вы теперь можете сказать с полной уверенностью, что тогда вечером видели Самсона Уилбура Коула и что у него в руках было полуавтоматическое смертоносное оружие девятимиллиметрового калибра.

— Да.

— Мистер Ассанти, вы помните, что детектив Рэнделл Уэйд показал вам двадцать пятого июля прошлого года несколько фотографий?

— Я помню.

— Сколько фотографий вам предъявили для опознания?

— Я не помню. Их было много.

— Хорошо, что вы понимаете под словом «много»… скажем, двадцать?

— Больше двадцати.

— Хорошо… пятьдесят?

— Больше.

— Сотня? — спросил Эддисон.

— Нет, меньше.

— Тогда можно сказать, что их было больше пятидесяти, но меньше ста?

— Да.

— Семьдесят две фотографии — это, возможно, то количество, которое было предъявлено для опознания?

— Да, что-то около этого.

— Вас предупредили, что это были фотографии известных преступников?

— Да.

— Вам сказали, что все эти уголовники имели кличку Сонни?

— Да.

— Что вы искали, мистер Ассанти?

— Я пытался найти фотографию человека, которого я видел выбегающим из булочной.

— Семнадцатого июля прошлого года?

— Да.

— Вы отыскали его фотографию?

— Нет.

— Вы просмотрели свыше семидесяти фотографий известных уголовников, имевших кличку Сонни, но не сумели найти ни одного, который хотя бы отдаленно напоминал…

— Возражение.

— Поддержано.

— Вы нашли фотографию кого-нибудь, кто напоминал бы мужчину по имени Сонни, которого, как вы говорите, видели выбегающим из булочной?

— Нет, не нашел.

— Около семидесяти фотографий!

— Да.

— А теперь, пять, нет, почти шесть месяцев спустя, вы можете посмотреть через весь зал суда и указать пальцем на подзащитного, сидящего там, и безапелляционно заявить, что он является тем мужчиной, которого вы видели выбегающим из булочной с пистолетом в руках.