Поцелуй или смерть - [9]

— Ты — прелесть, Розмари! — Менделл сжал ее маленькую руку, просунутую сквозь решетку.

Кончиками пальцев она погладила его по лицу — сперва шрам под глазом, потом поломанный нос, потом губы…

— Ты тоже хороший, Барни… — Она прижала его руку к своей груди. — Мне наплевать на то, что говорят Пат и Джон, мне наплевать на то, что думает Джой Мерсер! Ты хороший и симпатичный парень, вот и все! Но ты и самый глупый парень в Чикаго!

Когда она ушла, дежурный открыл дверь и сунул Барни сумку. В ней оказались белье, носки, чистая рубашка и один из его дорогих костюмов, которые он оставил висеть в квартире матери за Саут-Сайд.

— Одевайтесь, — приказал дежурный. — Они хотят вас видеть.

Переодеваясь, Менделл размышлял, почему Розмари, такая красивая и элегантная, стала медсестрой, вместо того чтобы выйти замуж.

Лицо инспектора Карлтона было таким же ледяным, как и его ягодицы. За исключением министра юстиции Соединенных Штатов Америки, Менделл не знал никого из присутствующих в кабинете. Один из них, с тихим голосом и волосами цвета пламени, казалось, председательствовал.

— Садитесь, Менделл, — указал он на стул.

Барни сел. Вид у всех был усталый. Инспектор Карлтон и министр выглядели рассерженными. Некоторое время никто не шевелился, потом человек с седыми волосами и носом, похожим на ключ, отложил сигару, которую курил, и встал перед Менделлом.

— Как вы считаете, Менделл, виновны вы или нет?

— Что это, трибунал? — спросил Менделл. — Вы будете судить меня в пять часов?

— Скажем, это предварительное следствие, Барни, — произнес человек с рыжими волосами. — И не беспокойтесь о ваших правах — они будут надежно защищены.

— Кто вы такой?

— Меня зовут Куртис.

— Это вы звонили мне в отель и предупредили, что позвоните еще?

— Да.

Со сложенными за спиной руками судья апелляционного суда Хирам Клейн раскачивался на ногах.

— Послушайте меня немного, Менделл. Если бы это был уголовный суд и я был судья, что бы вы ответили — убили вы или нет Вирджинию Марвин?

Дежурный предложил Менделлу, чтобы он взял с собой шляпу и плащ, и теперь Барни сидел со сложенным плащом на коленях. Он взглянул на красный цветок в петлице, потом посмотрел на человека с седыми волосами.

— Сколько раз я должен повторять одно и то же, мистер? Я не знаю.

— А как насчет того человека, который, кажется, ждал вас, когда вы вернулись вечером в отель?

— Что вы хотите этим сказать?

— Кто-то действительно был?

— Да, — кивнул Менделл. — Он оглушил меня из-за шестисот долларов. Я об этом не заявил, так как не хотел, чтобы репортеры появились в отеле раньше моей жены или прежде, чем я узнаю, где моя жена.

— Ваша жена — дочь судьи Эбблинга?

— Да, мистер.

Человек с седыми волосами вернулся к столу за сигарой, и Менделя проводил его взглядом.

— Итак? — спросил Куртис.

Судья Клейн закурил.

— Я считаю, — заявил он между двумя затяжками, — можно верить, что Менделл говорит правду. А как вы думаете, Джой?

— Возможно, — с сомнением проговорил тот, — но из-за шума, который подняли вокруг этого дела, у нас нет выбора. — Он повернулся к Карлтону. — У вас есть показания работавшего днем бармена, из бара Джонни?

— То же самое, что было с самого начала, — с горечью ответил Карлтон. — Рой и я терзали его всю ночь и все с тем же успехом. Он твердо придерживается своих показаний. Он утверждает, что Менделл вернулся в бар около двух часов, самое позднее — в половине третьего, и что он не слезал со своего табурета даже для того, чтобы пройти в туалет. Барни сидел там до тех пор, пока около пяти часов бармен не отказался наливать ему виски.

— Это то, что дает Менделлу алиби на полтора часа до четырех часов и приблизительно на такое же время после четырех.

— В данный момент, да, — ответил Карлтон. Но тем не менее, я готов поклясться, что Менделл был с этой мышкой и что он убил ее.

Министр подергал себя за свисающие кончики усов.

— Это проблема, господа. — Он посмотрел на Куртиса. — Мне кажется, что нужно сдаться. Правда газеты тут же обрушатся на нас, если обнаружат, что мы отпустили под залог человека, обвиняемого в убийстве.

За этими словами последовало молчание. Менделл оставался очень спокойным. Ему хотелось знать, что все это означает. По его мнению, здесь находилось слишком много людей, и притом довольно значительных. Он внезапно почувствовал себя совсем маленьким и невзрачным, будто выступал с боксером не своего веса. Потом он что-то вспомнил и засмеялся.

— Что вас рассмешило? — спросил инспектор Карлтон.

— Вы считаете меня ненормальным, да? Но если бы у меня были те бумаги, которые отобрал лейтенант Рой при моем аресте, я смог бы доказать вам то, во что пока никто из вас не в состоянии поверить.

— Что же это?

— Доказательство того, что я в полном рассудке, — ответил Менделл. — Прежде чем выпустить меня из больницы, мне выдали документ, который удостоверяет это.

Глава 5

Куртис вышел первым и проводил Барни к серому «форду». Они сели в автомобиль, и Куртис нажал на стартер. В это раннее утро город казался молчаливым и серым. Машин на улицах было мало и большинство из них — фургоны, подбирающие мусор, сваленный вдоль тротуаров, и содержимое зеленых ящиков с надписью «Помогите чистоте города».