Побратимы - [15]

Выехали за город. Шофер стал интересоваться, в какой кумыкский аул я еду и кто мои друзья. Я ответил, что еду через Бав-Юрт дальше, решив, что, находясь в «разведке», лучше всего помалкивать.

Навстречу лениво брели грязно-серые буйволы, запряженные в арбу, нагруженную мешками с зерном. Буйволов я видел впервые и с интересом рассматривал их. Показалось селение Бав-Юрт с плоскими крышами. Дома утопали в зелени. Проехали еще немного, и я увидел мелководную речушку.

— Акташ! Бав-Юрт! — сказал шофер.

Я попросил остановить машину.

— Бав — сад. Юрт — селение. Акташ в переводе на русский язык — белый камень. Правильно? переспросил я шофера, вылезая из кабины.

— О-о! Значит, вы знаете Бав-Юрт? — удивился шофер и, очевидно, довольный тем, что русский солдат знает о кумыкском селении, помахал мне рукой и поехал к току.

Когда я подошел к обрывистому берегу реки, то увидел в стороне купающихся ребятишек. Сквозь прозрачную воду виднелось дно, сплошь покрытое продолговатыми валунами. Дно напоминало стадо лежащих овец.

У входа в селение увидел родник. Он выбивался из-под белых камней и тихо журчал. Я с удовольствием напился холодной вкусной воды.

Когда вошел в селение, в глаза бросилась необычная кривизна улиц. У одного из поворотов остановился, соображая, куда свернуть. Неподалеку шумела водяная мельница. Вспомнил, как ты однажды сказал, что ваш дом недалеко от мельницы. Я пошел на шум мельничного колеса.

Решил прежде всего повидать Марьям. Значит, надо оазыскать или библиотеку, или дом ее матери. Твои роднили были у меня на втором плане. «Где найти избача Дарьям?» — хотел спросить я у первого попавшегося. Как назло, никто не встречался. Заглянул в один из дворов — на дверях замок. В другом дворе на меня удивленно посмотрела большая собака с подрезанными ушами. Она лежала в тени плетеной кладовушки для хранения кукурузы. Собака загремела цепью и грозно зарычала. Спустя немного я вышел на зеленую лужайку. У покосившихся от времени футбольных ворот ребятишки гоняли тряпичный мяч. Среди них я приметил небольшого мальчонку, очень похожего на тебя, и крикнул:

— Арсен! Мальчик подбежал ко мне и громко хлопнул ручонкой по моей ладони. Арсен схватил меня за палец и, увлекая за собой, что-то сказал по-кумыкски. Я спросил: «Мама дома?»

Он что-то залепетал и потащил меня за собой.

Навстречу шла пожилая женщина с деревянной лопатой. По всему было видно, что она спешила на ток. Я посмотрел на широкую лопату и подумал: «Хорошая лопата, видно, ты мастерил».

— Мама, мама! — звонко крикнул Арсен женщине с лопатой и стал быстро что-то говорить.

Она пристально поглядела на меня.

— Здравствуйте, — сказал я.

— Издрасти, пожалуста. Хош гельди! [7]

Тогда я спросил Арсена:

— Она бабушка или мама?

Догадавшись, женщина ответила:

— Моя его мама нет, моя — бабушка есть.

— Значит, вы мама Марии?

_ Да, да, Марьям! — обрадованно сказала женщина.

— Марьям жена Михаила? — уточнил я.

— Марьям жена Микаила нет! Марьям жена Эльмурза!

— Как?.. Марьям теперь не жена Миши?

— Марьям — не Миша жена. Чтоб на твою голову черный день не пришел, разве можно быть женой двоих?

Я ничего не понимал…

Услыхав наш разговор, на балкон вышла старушка и что-то сказала Арсену.

Арсен кивнул головой и побежал.

Со слов женщины: «Марьям жена Микаила нет» — я решил, что Марьям вышла замуж вторично, не дождавшись твоего возвращения, и не дружелюбно посмотрел на спутницу.

Женщина же смотрела на меня ласково, приговаривая:

— Пошел, кунак, пошел…

«Что она, гонит меня, что ли?» — недоумевал я.

— Пошел, пошел, пожалыста, кунак! Домой пошел, — и она указала рукой на дверь дома.

Я двинулся за женщиной. На пороге нас встретила старушка. Поздоровались.

— Кто же из вас бабушка? — спросил я.

— Она бабушка, я еще истарик бабушка, — долго соображая, ответила старуха.

Как ты уже догадался, это были бабушка Дарай и твоя мать.

Я тоже начал говорить на ломаном русском языке:

— Здесь Михаил семья живет?

— Микаил?

— Ну да, Михаил. Миша, сын Темиргерея.

— Темиргерей… Здесь дом Темиргерей.

— Это дом Темиргерея?

— Да, да…

— Темиргерей — папа Михаила?

— Микаила — нет, Мурза — папа.

Тут наконец-то я понял свою оплошность. В селении тебя знают как Мурзу, а не как Михаила.

Вбежали Зухра и Арсен.

— Дядя, вы кто?.. Откуда? — спросила по-русски Зухра.

Скоро все разъяснилось. Я понял, что Марьям по-прежнему живет в доме твоих родителей, и облегченно вздохнул.

Дарай и Тату в все время перебивали мой разговор с Зухрой, заставляя ее переводить все, о чем я говорил. Узнав, что ты жив и здоров, они обрадованно зашумели, захлопотали, на столе появилась яичница с помидорами, зелень, холодная баранина и еще теплые круглые чуреки. Меня усадили на почетное место.

В разговоре женщины часто упоминали слово «базар». Я подумал, что они хотят послать кого-то на базар, и сказал:

— Зачем базар. Из-за меня не нужно идти на базар.

Все, и даже Арсен, рассмеялись.

— Баздр-Ажай, это имя одной женщины, — объяснила Зухра.

— Зухра, хватит тебе здесь торчать. Иди позови Темиргерея. Передай ему, что к нам приехал дорогой гость, — сказала Татув.

Я тоже пошел на ток с Зухрой.

Когда миновали окраину, Зухра сказала: