Побратимы - [12]

В отделе кадров 48-й армии Эльмурзе с большим трудом удалось добиться направления в танковый полк, в котором ему довелось принять боевое крещение. А на следующий день он принял взвод, где служил Карасев.

* * *

…С неба валил густой мокрый снег. Река Сож не замерзла и мчала свои мутные воды средь берегов, обрамленных ледяным припаем. У села Шерстин ширина реки не превышала двадцати метров, а глубина — восьми. В этом месте и предполагалось преодолеть водный рубеж. За селом, на высоте 145, укрепились фашисты. Полк Эльмурзы находился на противоположном берегу. Чтобы обмануть врага, танкисты с демонстративным грохотом оставили ночью свои позиции и укрылись в лесу, расположенном в двадцати километрах от реки. Там стояли три дня: ночью огня не разжигали, днем из лесу не выходили, отсиживались в хорошо замаскированных машинах. Ночью Эльмурза получил приказ: первым со своим взводом переправиться через Сож.

На побледневшем востоке одиноко мерцала утренняя звезда. Где-то ухнуло дальнобойное орудие, и по этому сигналу гром орудий всех калибров слился в оглушительную канонаду. Утренняя звезда, казалось, задрожала от грохочущего воздуха и скрылась за набежавшее облачко. К разрывам снарядов присоединился грохот бомбежки. Пикирующие бомбардировщики и штурмовики шли волнами, безостановочно бомбили и поливали огнем фашистов с воздуха.

— Под грохот предштурмового огня танковый полк двигался к водному рубежу Эльмурза, открыв верхний люк, высунулся из башни по грудь. По-деловому строгий, он в душе радовался успехам своего родного полка. Радовался тому, что, несмотря на трудности первых лет войны, полк с честью прошел через суровые испытания и сейчас нес возмездие проклятому врагу.

Когда танки приблизились к реке, саперы уже заканчивали сооружение понтонного моста. Взвод Эльмурзы первым вступил на мост, переправился на противоположный берег и раньше других добрался до села Шерстин. Первая задача была выполнена. Танки остановились на окраине села, в небольшом яблоневом саду. Отсюда, в километрах пяти-шести, виднелась высота 145. Пехота где-то задержалась. Это очень беспокоило командира полка подполковника Тидемана. Он знал, что врага больше не введешь в заблуждение. Нужно сейчас же, не медля ни минуты, штурмовать высоту. Наконец подошла пехота. Однако плотный огонь противотанковых орудий врага сорвал замысел нашего командования. Танкисты и пехотинцы понесли большие потери. Взвод Эльмурзы снова укрылся в яблоневом саду.

Ночью поднялся сильный ветер. Оголенные ветви яблонь, на которых в темноте, словно раны, белели ссадины от пуль и осколков, качались, издавая печальные, скрипучие звуки.

Перед тем как отдохнуть, Эльмурза обошел караульных, стоящих у танков, и еще раз проверил, готов ли взвод к предстоящей утренней атаке. Но отдохнуть ему не удалось. Командир полка вызвал к себе и передал предварительное распоряжение: с получением приказа во что бы то ни стало овладеть высотой 145 до рассвета, а затем взводом, усиленным еще двумя танками, удерживать ее.

Вернувшись в расположение взвода, Эльмурза вызвал к себе командиров танков и объяснил задачу. В 12 часов ночи Эльмурзе был вручен боевой приказ.

— По ма-ши-нам! — раздалась команда.

Заработали моторы, и Т-34 один за другим последовали за головным танком. Яркие вспышки разрывов снарядов покрывали высоту. Эльмурза поглядывал назад. Пехота двигалась за танками вплотную.

— Увеличить скорость! — передал он по радио.

Высота была опоясана тройным кольцом траншей. Взвод захватил первый ряд укреплений и потерял два танка. При штурме второго ряда вышли из строя еще два танка. Танк Эльмурзы продолжал идти вперед.

— Ну как, дотянем до высоты? — знаками спросил Мурза у механика-водителя Василия Палаткина.

Тот утвердительно кивнул головой, перекачивая горючее в правый бак — левый был пробит. Рация не работала, и связи с полком не было. Вражеский огонь отсек нашу пехоту, и она залегла перед траншеями второго пояса. Там, внизу, пылали две наши машины, и только танк Эльмурзы, несмотря на то, что имел уже на броне восемнадцать отметин от вражеских снарядов, шел вперед, наполняя поле боя скрежетом гусениц.

Вот и вершина высоты… Палаткин развернул машину вдоль траншей и стал утюжить окопы, сравнивая их с землей. Вдруг вражеское противотанковое орудие, скрытое в одной из лощинок, выстрелило в упор. От прямого попадания снаряда машина вздрогнула и остановилась. Мотор заглох.

Двумя выстрелами из пушки Мурза накрыл противотанковое орудие врага. Палаткин пробовал завести мотор — безуспешно. Тогда Эльмурза дал команду выйти из танка. Захватив с собой пулеметы и гранаты, экипаж вылез через аварийный люк и занял круговую оборону. Вражеские пулеметы и противотанковые орудия издали пытались поджечь танк, но им это не удавалось. Стрелок-радист ефрейтор Тадыкин устранил неисправность рации и установил связь с КП полка. Едва Эльмурза стал докладывать о создавшейся обстановке, как бронебойный снаряд угодил в танк, с оглушительным грохотом пробил башню и упал на боевые укладки. К счастью, снаряд не разорвался. Осколком брони Эльмурзу легко ранило в голову. Кровь залила ему глаза. Он ощупью выбрался из танка и наскоро перебинтовал рану индивидуальным пакетом.