Побег - [37]

— Папочка, я тебя ненавижу! Извини. Скажи, чтобы второе мне принесли за соседний столик.

И пересела.

Владик побледнел, но поступил удивительно покорно для оскорбленного отца: подозвал официанта и соответственно распорядился.

— С ней это бывает, — кивнул он Олегу с Катей.

— Прости за вопрос, — смущенно сказал Олег, — но все-таки: что случилось? Почему? Откуда такое?

— Врачи говорят: невроз. Она училась на первом курсе филфака, ну и якобы перезанималась. Хотела проникнуть слишком глубоко в секреты литературы и языка. Поверила в некоторые мифы. Причем буквально. Часами могла рассуждать о том, какой дом у Амура, сколько в нем комнат, имеется ли при доме садик и какие цветы там произрастают. О том, что Психея вяжет ему вечерами черную жилетку с золотыми узорами созвездий. Уже тогда я начал беспокоиться... Но меня никто не послушал!

Владик рассердился, чего за ним раньше не водилось. И затем более спокойно продолжил:

— Ну и Интернет, разумеется, причина. Придет домой, и к компьютеру. Книжку полистает, — снова к компьютеру. Зеленая стала. Как дриада какая-нибудь.

— Я стала использовать зеленую тушь для ресниц и зеленые тени для век, — сказала Аня за соседним столиком, совершенно ни к кому не обращаясь. — Просто так совпало.

— Допустим, — согласился Владик. — Но ты почти перестала есть и сама начала превращаться в каком-то смысле в зеленую тень.

Аня не ответила.

— Настал день, когда она объявила нам с женой, что не хочет жить. И еще и спросила нас: скажите, пожалуйста, почему? Представляешь? Это мы должны были ее спросить: почему?

— А вы спрашивали? — взволнованно поинтересовался Олег.

— Не говорит! Сто раз спрашивали, не говорит! Жена до сих пор уверена, что она в кого-то влюбилась и пыталась себя навязать, но была отвергнута. Неудачный роман. Но никаких доказательств не обнаружилось... Положили девочку в нервную клинику, оформили академический отпуск в университете. Теперь вот она выписалась, врачи предупредили: глаз не спускать! Опасный синдром неясной этиологии! Так и ходим по очереди с женой: день она ее на работу таскает к себе в поликлинику, день я с собой в школу беру.

Катя ни о чем больше не спрашивала, хотя видно было, что отчаянно сочувствовала.

Владик посмотрел на часы.

— Слушайте, мне надо жене позвонить. Тут таксофон у входа. Мобильный телефон, видите ли, у меня разрядился.

Он взглянул на дочь, подумал.

— Пожалуй, за пять минут ничего с ней не случится. Я сейчас!

Владик пошел ко входу, который был отделен от зала вешалкой.

Олег и Катя посмотрели на Аню, которая, в свою очередь, смотрела в потолок. Они глядели на нее так, словно спрашивали: «Кто ты, Анечка?» Потом им стало неловко и они отвернулись.

А когда через несколько секунд они снова повернулись к ней, Ани уже за столиком не было.

Вошел Владик, сделал несколько шагов в их направлении и застыл.

— Ты что, упустил ее? — закричал он Олегу.

— Но ты же не говорил следить за ней! — растерялся Олег, которому стало стыдно и обидно одновременно.

— Вон она! — крикнул Владик, задрав голову и показывая на потолок.

Потолки в кафе были высокие, четырехметровые, так как здание было старинное и почтенное. Поэтому Аня словно затерялась в их далеких просторах и была не сразу обнаружена.

Она совершенно спокойно висела, прижавшись спиной к потолку, лицом вниз, но на отца и его знакомых отнюдь не смотрела. Подбородок ее был заносчиво вздернут, а равнодушный взгляд был направлен на стойку в углу, за которой бармен открывал бутылку пива.

Посетители вслед за Владиком задирали головы, и глаза их непроизвольно расширялись.

— Погоди, что это?

— За что она там зацепилась-то? За крюк от люстры?

— Пожарных надо вызывать!

— Ты что, офонарел? Пожарных... Официант! У вас стремянка есть? Тащи!

Лавируя между столами, официант уже проворно нес старенькую, заляпанную краской стремянку.

Народ едва успевал уворачиваться.

Олег глаз не сводил с Ани, и по спине его ползли мурашки. Катя сидела тихо-тихо.

— Владик, что это? Можешь мне сказать как приятелю? Она ведь ни за что не зацеплена! Она что, летает у тебя?

— Слушай, сделай одолжение, отвяжись! И без того тошно! У меня у самого от всех этих штучек психоз!

Владик ринулся помогать официанту, который уже устанавливал лестницу прямо под Анной. Официант бодренько говорил:

— Не беспокойтесь, папаша, я сам полезу, а вы внизу постойте. Я все-таки повыше вас, а стремяночка не так и высока.

И точно: покачиваясь и балансируя, он примерно на полметра не доставал вытянутой рукой до Ани.

— Девушка! Девушка! Руку протяни! Я тебя сдерну! — начал просить он Аню, покачнулся и чуть было не рухнул геройски на расставленные им же самим на столах вторые блюда, салаты, графинчики и вазочки с мороженым.

Аня ни на что не реагировала.

— В шоке она, — сказал кто-то внизу. — Надо как-нибудь ее подвигать, шваброй, что ли.

— Почему шваброй? — обиделся официант. — У нас кафе первого класса, есть палка для гардин. Сейчас подвигаем.

Ему принесли палку для гардин. Он осторожно придвинул палку к правому боку Ани и слегка нажал. Аня переместилась по потолку сантиметров на двадцать, но не обратила на это никакого внимания.