Побег - [30]
— Вы ничего не сделаете, государь, в столице, — с неудовольствием возражал полуполковник. — Это огромный город…
— Да, я бывал в Толпене, — кивнул Юлий. — Возьмите этого человека под стражу, — сказал он, обращаясь к латникам, — Пест разжалован. Сдайте меч, Пест.
В последней вспышке гордости полуполковник схватился за оружие, и еще несколько человек повторили это движение — с неизвестными намерениями, правда, — тогда как остальные растерялись и остались недвижны.
Еще зависшее над бездной мгновение…
— Хорошо. Я повинуюсь! — выдохнул Пест, внезапно убежденный. — Я останусь с вами, великий государь! Пусть это будет стоить мне головы!
— Прекрасно, полковник Пест! Ваше повиновение будет стоить головы Святополку. Не беспокойтесь о своей. Заботу о вашей голове я беру на себя.
Они, понятное дело, развеселились — что им еще оставалось! А Юлий нахмурился и помрачнел, словно победа его не радовала, а легкомысленное ликование новых соратников раздражало.
Когда оба отряда объединились, образовав внушительную войсковую часть в тридцать четыре человека, Юлий, не оставляя времени на раздумья, повел всех ходкой рысью под неприступные стены Толпеня, где на службе великого государя Святополка насчитывалось, по словам Песта, до шести тысяч вооруженных людей.
— Вы не войдете в столицу, — снова начал свое Пест, — к воротам посланы надежные люди из ближнего окружения Святополка… Впрочем, скорее Милицы, — поправился он, не имея больше необходимости притворяться, что не понимает действительного смысла перемен.
— Посмотрим, — глухо отвечал Юлий.
Менее чем за полчаса размашистой рыси они достигли предместий, где было безлюдно и тревожно на улицах. Впереди различались башни и стены города.
— Государь! — прибавив ходу, догнал Юлия молодой витязь. — У вас нет даже кольчуги. Вас поразят первой же стрелой. Возьмите мой панцирь и шлем — мы, кажется, одного роста.
Витязя звали Грёз.
— Не надо, Грёз, спасибо! — громко отвечал Юлий. — Если мне суждено взять город и престол, не заденет меня никакая стрела. Вы, Грёз, будете моим щитом. Что бы ни случилось, стерегите мне спину, берегите от удара в спину. Честного столкновения я не боюсь.
Витязь кивнул, слегка зардевшись, — на этого человека можно было положиться.
Отряд Чеглока Юлий оставил в предместье, наказав людям не показываться до поры, а с остальными выехал к высокой двойной башне с проездом — Крулевецким воротам. Ворота закрыты, но мост через ров опущен. На увенчанные зубцами стены высыпали ратники. Великокняжеский кравчий Пуща Тюмень, поставленный начальником над воротами, перекрикивался с Пестом из низко прорезанной бойницы. Они там, в Толпене, ощущали себя в осаде прежде всякого приступа.
Никакие заранее принятые меры предосторожности, однако, не могли избавить кравчего Пущу Тюменя от необходимости признать знакомство с посланным в разведку полуполковником. И осмотрительный старик не без внутреннего сопротивления, со вздохом и сожалением распорядился открыть ворота.
Темный зев отворился, раскрывая перегороженный ратниками проезд, и Юлий вздрогнул, заслышав тот роковой гул, что издает пришедшая в движение людская громада… Но вооруженные бердышами воро́тники, жиденький ряд городской стражи, выставленный зачем-то Пущей, — эти молчали. Не походили они на людскую громаду, — то было нечто иное, действительно могучее, просторное. Юлий не успел понять что — под далекий раскатистый рев он пустил коня в сумрак проезда и с ходу разорвал очумело раздавшийся строй.
— Посторонись! Дорогу! Где кравчий? — кричал Юлий. Своды ворот отдавали грохотом копыт — латники перемешались с караулом и вовсе его затерли.
В сумятице, охватившей прилегающую к башням площадь, — настолько тесную, что здесь едва хватало простора для десятка расскакавшихся всадников, — раздался неверный, сразу оборванный голос:
— Юлий! Ура! — кто-то здесь, под сенью Крулевецких ворот, узнал Юлия.
Святополк! — взревел в ответ город. За обступившими площадь каменными и деревянными домами, за соломенными крышами катилось что-то похожее на громыханья грома: а-а-о-лк! Свято-полк!
Рассеянные врозь стражники не оказывали сопротивления, не понимая, чему сопротивляться и что происходит. Но тут в основании башни раскрылась дверца и показался в сопровождении сурового вида рубак кравчий Пуща Тюмень, седобородый старик со встревоженными, колючими глазами. Он был в пластинчатых полудоспехах, но без шлема, в высокой шапке с узкими полями; на выходе задел тульей за притолоку и поправить скособоченную шапку забыл — узнал Юлия.
Поднявши было к голове руку, разинув рот в начальственном окрике, так и осекся. Вмиг стала ему понятна вся эта катавасия на площади перед башнями: искаженные лица, сбитый с ног, уронивший бердыш стражник, визжащая от страха баба — она потерялась между закованными в железо всадниками, всюду натыкаясь на оскаленные лошадиные морды, опущенные копья, обнаженные мечи, и бестолково шарахалась от широких задов и копыт.
Разинув рот, но заглотав слово, Пуща с нестарческой прытью устремился назад к дверце и, верно бы, убежал, когда бы не наткнулся на сопровождавшего его кольчужника. А Юлий, догадавшись, что если кравчий запрется в башне, то худо будет, бросил коня вбок, настиг беглеца и цапнул за высокую с жесткой тульей шапку, которая и осталась в руках, тогда как Пуща, не помышляя о потере, уже на четвереньках продолжал бег к спасительно открытой двери.
Роман Валентина Маслюкова «Рождение волшебницы» в шести книгах открывает серию «Фольклор/Фэнтези». Это роман-мир. Мир необыкновенно выпуклый, наполненный подробностями славянского быта, этнографически убедительный и точный – но вместе с тем по-сказочному чудесный и неожиданный.Первая книга романа – «Клад». Бурливая волна, что выбросила на берег сундук с младенцем, перевернула жизнь простодушных рыбаков Поплевы и Тучки. Многое должно было произойти, чтобы в их необычном плавучем доме вырос необычный человек – волшебница.
Война, жестокая, пробудившая невиданной силы магию, опустошила страну. Давление противоречий становится невыносимым и пробуждает тектонические силы. Страна потрясена явлением блуждающих дворцов. Толпы народа приходят в движение в погоне за смертоносными миражами. В горах пробуждается давно заснувший змей. И в этом общем кипении так мало места для личных счетов и личных надежд…
Когда бы в начале пути герои знали, как сбудется все то, о чем когда-то они мечтали, разве хватило бы у них сил ступить на тяжелый путь? Ответа нет. Нельзя повторить свою судьбу дважды. И жизнь, обновляясь с каждый своим рождением, всегда нова, сколько бы раз она ни повторялась…
Крутой коммерсант, как подлинный хозяин жизни избалованный вниманием женщин, сталкивается с неожиданным сопротивлением приглянувшейся ему молодой девушки. Получив от нее публичный отпор, он организовывает тайную любовную переписку, даже не подозревая, чем это может закончиться…
Вторая книга романа-эпопеи «Рождение волшебницы» продолжает историю героев, с которыми вы могли познакомиться в книге «Клад». Это роман о любви и просто роман как таковой: населяющие его пространство воины и принцессы, лукавые вельможи, ученые чудаки, мальчишки и даже оборотни — живые люди во всей их человеческой сложности. Потерявшая близких, не имеющая ни поддержки, ни руководства юная волшебница Золотинка и обреченный на одиночество княжич Юлий пытаются выплыть в житейском море, рок сталкивает их, как кажется, лишь для того, чтобы посмеяться…
Третья книга романа-эпопеи «Рождение волшебницы» продолжает историю героев, с которыми вы могли познакомиться в книгах «Клад» и «Жертва». Населяющие этот роман воины и принцессы, лукавые вельможи, ученые чудаки, мальчишки и даже оборотни — живые люди во всей их человеческой сложности. В прекрасном, яростном и часто недобром мире лишенная всякой поддержки юная волшебница Золотинка и обреченный на одиночество княжич Юлий пытаются выплыть в житейском море, не поступившись ни совестью, ни любовью…
Однажды с небес упал человек, обладающий многими знаниями и способный управлять светом. Он способен спасти увядающий мир от напасти Теней, монстров, приходящих с закатом солнца. Все ждут от него именно этого. Но всегда есть одно «но» — этот человек утверждает, что он не должен быть здесь, что ещё слишком рано. А может, уже поздно?
Новогодний подарок))) Зимняя северная сказка по мотивам легенд и преданий жителей Крайнего Севера и Дальнего Востока. В стойбище около Круглого озера умирал старый шаман… Текст под редакцией М. Ровной.
В чудеса нужно верить… но не всегда им можно доверять. Если тебе приоткрылась дверь в этот тайный мир, подумай как следует, прежде чем идти туда. Ведь выхода из того мира может и не быть.
Жизнь Алекса меняется, когда его начинают преследовать постоянные обмороки и провалы в памяти. В это время в Нью-Полисе люди подвергаются атакам Тёмного мира. Его обитатели вернулись через века, чтобы отомстить Земле за изгнание. Тёмному миру противостоит Йеллоу — воин Жёлтого мира, планеты в Альтернативном Пространстве. Алекс понимает, что Йеллоу — это он и ищет других воинов. Осталось только вспомнить, кто есть кто.
Рассказ про то, как во времена, когда драконы правили эльфами и людьми, зародилась любовь между эльфом, который был подданным дракона и плененной эльфийкой, которая не хотела жить под властью драконов. Рассказ входит в антологию «Королевства Эльфов» («Realms of the Elves»), изданную в 2006 г. Редактор: Филип Этанс.
Роман Валентина Маслюкова «Рождение волшебницы» — совершенно оригинальное по сюжету и блестяще исполненное в литературном отношении произведение, в котором в единое целое слиты остроумная, полная глубокого смысла сказка и психологически точно выписанный любовный роман. При всем богатстве занимательных подробностей роман выстроен как единое, все время усложняющееся, переходящее от загадки к загадке действие. Этнографическая и историческая эрудиция автора позволяет создать в романе необыкновенно выпуклый, убедительный мир.