Побег из жизни - [19]

— Ну так о чем же речь? Советовать, это, знаете, каждый может. А где денег взять?

— Заработать, — сказал Николаев.

— Может, у вас есть вакантная должность, где платят такие солидные суммы? — полюбопытствовал Генка не без ехидства. — Тогда я...

— Есть, — сказал Николаев. — Ты мне нравишься... И я тебе помогу. У меня ведь работа немного сродни той, о которой ты мечтаешь, только не кино, а фотодело.

И поймав недоумевающий взгляд Генки, пояснил:

— Я работаю приемщиком заказов на увеличение портретов.

Он рассказал Генке об этой удивительно выгодной работе. И главное — все законно. Никто не придерется.

— Я как раз хотел помощника подыскать. Только это тоже дело деликатное. Не каждому доверишься. Тут все, можно сказать, на честном слове держится. А подработать можно и довольно быстро. И хозяев над тобой нет. Никто не командует. Сам себе голова.

Предложение показалось Геннадию заманчивым. Не то, чтобы он мечтал о такой деятельности, нет. Мечта у Генки была другая — большая, широкая. Но на пути к этой мечте было множество препятствий: режиссер, не хотевший брать Генку помощником оператора на телецентр, неустроенность. И все же Генка, наверное, не стал бы связываться с какими-то портретами, если бы не Николаев. Василий Иванович и сам был человеком порядочным, такой умный, щедрая душа, не какой-нибудь сквалыга. И в том, что Генка будет помощником приемщика заказов на портреты, нет абсолютно ничего плохого. Кому, спрашивается, от этого вред? Государству? Нет. Разве лучше будет государству, если Генка под давлением обстоятельств пойдет на автобазу и будет заниматься нелюбимой работой, не вкладывая, в нее души и сердца? А если у него не хватит силы воли и он покорится этим случайным обстоятельствам и распрощается со своей мечтой, то кому от этого будет выигрыш? Погибнет его горячее стремление, может быть, талант. Это все было верно, и Генка не мог не согласиться с Николаевым, которому, по правде говоря, совсем незачем было уговаривать Генку. Генка прекрасно понимал: пожелай только Николаев, он найдет десяток помощников, которые не будут долго ломать себе голову. Значит, это тоже говорит в пользу Николаева.

— Дура ты, дура, — добродушно подшучивал Василий Иванович. — Молод еще. А знаешь, мне как раз эта твоя щепетильность по душе. Смолоду человек должен быть чистым. Да, впрочем, что об этом говорить, жизнь свое диктует. Да ничего нечистого в моем занятии и нет.

Генка соглашался с Василием Ивановичем. Жизнь диктовала свое. Работа, которую предлагает Василий Иванович, оставляет много свободного времени. Генка только должен будет отвозить уже выполненные заказы. Во время разъездов можно найти интересный сюжет. Николаев даже предложил Генке субсидировать его на первых порах, пока тот получит возможность расплатиться. Генка просто не знал, как благодарить Василия Ивановича. Хорошо, что он тогда, не дозвонившись до Олега, прошел прогуляться по бульвару и случайно познакомился с таким полезным человеком...

Николаеву, как выяснилось, надо было развезти портреты по разным загородным точкам.

— Можешь поехать со мной, — предложил Василий Иванович, — кстати, посмотришь, как это делается.

Генка с радостью согласился.

— А знаешь что? Ты говорил, что в армии работал шофером и можешь водить машину?

— Могу, — кивнул Генка, — шофером и механиком. Машину знаю неплохо.

— Права у тебя есть? Возьмем машину напрокат.

— Права-то есть, — сказал Генка, — так ведь там обязательно надо представить справку с места работы.

— За справкой дело не станет, — отвечал Николаев. Он достал из кармана бланк и вписал туда Генкину фамилию, имя и отчество. Теперь Генка мог идти брать машину напрокат. В справке Лагутвинского комбината бытового обслуживания значилось, что товарищ Малов Геннадий Петрович работает приемщиком заказов на увеличение портретов и получает средний заработок в размере 80 рублей.

Через два дня Генка получил вполне приличный «Москвич», и они отправились в первый рейс.

Василий Иванович привез уже готовые портреты. Почти все заказчики были довольны, рассматривая портреты, звали родственников, соседей, знакомых. Те в свою очередь хвалили, интересовались, нельзя ли им тоже сделать заказ.

— Отчего же, пожалуйста, — весело говорил Василий Иванович, — вам как, в цвете или обычно? Можно соединить с разных карточек вместе.

Генке сначала казалось неловко входить в чужой дом к незнакомым людям, предлагать сделать какой-то портрет. Но у Василия Ивановича все получалось просто, весело, с шуткой. Он умел расположить к себе людей. И даже те, кто совсем не собирались заказывать портрет, вдруг вспоминали, что у них тоже есть карточка, которую надо бы увеличить...

— Ну вот и порядок, — удовлетворенно говорил Василий Иванович, когда они, распрощавшись с заказчиками, садились в машину. — Потратили несколько часов, зато сразу в одном месте двенадцать новых заказов. По рублю с каждого причитается помощнику. Неплохо, правда? Ну, повеселел?

За несколько дней Генка с Василием Ивановичем исколесили много дорог. Ездили и по пригородам, и по самой Москве. Иногда Василий Иванович брал Генку с собой, чтобы тот учился работать с заказчиками, иногда оставлял его посидеть в машине, заходил в дома сам.