Побег из Северной Кореи. На пути к свободе - [37]
В сопровождении семи других «перебежчиков» мы молча ехали в Сеул, к новой жизни. По дороге мы останавливались, чтобы выполнить последние административные действия, необходимые в начале южнокорейского существования. Сначала мы остановились перед административным центром округа, где нам предстояло жить. Впервые за девять лет я — законная гражданка страны! Это огромное облегчение, даже если я тогда не вполне понимала, что это означает.
Наконец нас привели в банк, чтобы открыть счет. В Ханавоне мы с изумлением узнали, что правительство деньгами помогает «перебежчикам» обосноваться в Южной Корее. Гостеприимство страны оказалось большой неожиданностью. Финансовая помощь оказалась большим подспорьем, которого я не ожидала после того, как с 11 лет всеми силами боролась за выживание в нищете. Да, я более чем когда-либо уверилась, что мы хорошо сделали, когда решились оставить полулегальную жизнь в Шанхае и приехать в Южную Корею.
Я получила 8 миллионов вон (примерно 5 тысяч евро), а мама 20 миллионов (примерно 14 тысяч евро). Но плата за жилье в Сеуле так высока, что 15 миллионов пришлось сразу же перевести за аренду квартиры. Когда мы приехали в банк, деньги уже были переведены собственнику жилья.
Нам дали координаты нашего счета, номера банковской карты. Мы были готовы к приключениям. Обычные кореянки с юга, можно сказать. Нам оставалось только, в завершение этого необыкновенного дня, увидеть новый дом.
Когда автобус высадил нас у окончательного пункта назначения, уже вечерело. Я вышла и распрощалась с тремя переходными месяцами, которые казались мне такими долгими. Распрощалась без сожаления: теперь, наконец, начиналась новая жизнь; однако, выходя из автобуса, я чувствовала себя обессиленной: день был утомительный…
Перед нами был огромный многоквартирный комплекс, каких в Южной Корее тысячи. Это вытянутые в длину 15-этажные здания. Выглядят они устаревшими, им не менее 20 лет.
Я не ждала ничего грандиозного, но была немного удивлена. После всего, что мы видели в течение года скитаний, это роскошь. После стольких лет усилий, впервые после Ындока у меня будет собственный дом. Это был день счастья, которое трудно описать. Мы с мамой, совсем крошечные, затерявшиеся в незнакомом городе, подошли к зданию.
Последний этап: следуя указаниям, полученным в автобусе, мы направились в маленький офис домоуправления. Там нас должна была ждать женщина с ключами от квартиры.
Мы робко вошли в комнату на первом этаже. Нас и в самом деле ждала некая женщина. Она нас приняла без теплоты, проверила имена, выполнила свои обязанности без единого приветственного слова в наш адрес.
— Я сделала уборку. Вот ключи, вы в доме 805, квартира 804. Она на восьмом этаже. Отсюда через двор…
И она предоставила нам отправиться навстречу судьбе. Мы со своими маленькими сумками в руках перешли двор огромного комплекса и направились к дому 805.
Мы сели в лифт и поднялись на восьмой этаж. Вот мы и на месте! Ключ повернулся в замке двери нашего дома. Я зажгла свет. По корейскому обычаю мы сняли обувь и сразу пошли на кухню. Слева дверь вела в маленькую комнату. Прямо — большая комната. Я зашла туда; на полу оказалась засохшая грязь и большой след от ноги. Слева мы нашли вторую комнату, а перед ней — маленькую веранду. Три комнаты для нас двоих! Какой дворец! У нас просторно.
Но квартира пустая и грязная. Никакой мебели, даже газ не работает. И главное, все покрыто пылью: бывшие жильцы оставили помещение в плачевном состоянии. Консьержка сказала, что убиралась, но, очевидно, солгала.
Мы сразу принялись за уборку, чтобы наконец-то почувствовать себя как дома; возможно, еще и для того, чтобы не испытывать головокружения: ведь мы переживали момент необыкновенный, но выбивающий почву из-под ног. В то мгновение нашей жизни столкнулись мечта и реальность.
После целого часа ожесточенной уборки мы открыли четыре картонные коробки, дожидавшиеся в большой комнате. Их доставили днем, до нашего приезда. В них все наше имущество: вещи, выданные в Ханавоне. Одежда, четыре одеяла, рисоварка… Вещи уже были в употреблении; как мне объяснили, их нам отдали из милосердия прихожане церкви. Еще один маленький жест помощи в начальный период. На сердце стало теплее.
В Сеуле наступила ночь. Городские огни такие яркие, по сравнению с северокорейскими… Мегаполис казался безграничным…
Мы с мамой в легкой растерянности слонялись по нашему новому жилищу. В пустой квартире мы внезапно снова почувствовали одиночество. Я осознала, что впервые с начала нашего бегства из Китая мы в самом деле одни в мире.
Вдвоем, без Кымсун. Никто не ждал нас, мы не знали ни одного человека ни в доме, ни в окружавшем нас городе, ни во всей этой стране, Южной Корее, которая с сегодняшнего утра стала нашей новой родиной.
Поразительно, но вдруг, после стольких надежд, достигнув цели, получив наконец документы, которых мы уж и не рассчитывали когда-нибудь добиться, после радостного дня, когда мы окончательно перестали быть беженцами, когда нас приняли и дали жилье в дружественной стране, — вдруг меня охватила ужасная грусть. Словно все эти девять лет испытаний внезапно свалились на плечи и лишили меня сил. Будущее внезапно представилось неизвестной землей, подлежащей завоеванию; и мама, должно быть, чувствовала то же смятение перед ожидающим нас испытанием.
Чингиз Торекулович Айтматов — писатель, ставший классиком ещё при жизни. Одинаково хорошо зная русский и киргизский языки, он оба считал родными, отличаясь уникальным талантом — универсализмом писательского слога. Изведав и хвалу, и хулу, в годы зенита своей славы Айтматов воспринимался как жемчужина в короне огромной многонациональной советской державы. Он оставил своим читателям уникальное наследие, и его ещё долго будут вспоминать как пример истинной приверженности общечеловеческим ценностям.
Книга содержит воспоминания Т. С. Ступниковой, которая работала синхронным переводчиком на Нюрнбергском процессе и была непосредственной свидетельницей этого уникального события. Книга написана живо и остро, содержит бесценные факты, которые невозможно почерпнуть из официальных документов и хроник, и будет, несомненно, интересна как профессиональным историкам, так и самой широкой читательской аудитории.
Для нескольких поколений россиян существовал лишь один Бриннер – Юл, звезда Голливуда, Король Сиама, Дмитрий Карамазов, Тарас Бульба и вожак Великолепной Семерки. Многие дальневосточники знают еще одного Бринера – Жюля, промышленника, застройщика, одного из отцов Владивостока и основателя Дальнегорска. Эта книга впервые знакомит нас с более чем полуторавековой одиссеей четырех поколений Бриннеров – Жюля, Бориса, Юла и Рока, – и с историей империй, которые каждый из них так или иначе пытался выстроить.
Вячеслав Манучаров – заслуженный артист Российской Федерации, актер театра и кино, педагог, а также неизменный ведущий YouTube-шоу «Эмпатия Манучи». Книга Вячеслава – это его личная и откровенная история о себе, о программе «Эмпатия Манучи» и, конечно же, о ее героях – звездах отечественного кинотеатра и шоу-бизнеса. Книга, где каждый гость снимает маску публичности, открывая подробности своей истории человека, фигура которого стоит за успехом и признанием. В книге также вы найдете историю создания программы, секреты съемок и материалы, не вошедшие в эфир. На страницах вас ждет магия. Магия эмпатии Манучи. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Книга известного литературоведа, доктора филологических наук Бориса Соколова раскрывает тайны четырех самых великих романов Федора Достоевского – «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы» и «Братья Карамазовы». По всем этим книгам не раз снимались художественные фильмы и сериалы, многие из которых вошли в сокровищницу мирового киноискусства, они с успехом инсценировались во многих театрах мира. Каково было истинное происхождение рода Достоевских? Каким был путь Достоевского к Богу и как это отразилось в его романах? Как личные душевные переживания писателя отразились в его произведениях? Кто был прототипами революционных «бесов»? Что роднит Николая Ставрогина с былинным богатырем? Каким образом повлиял на Достоевского скандально известный маркиз де Сад? Какая поэма послужила источником знаменитой легенды о «Великом инквизиторе»? Какой должна была быть судьба героев «Братьев Карамазовых» в так и ненаписанном Федором Михайловичем втором томе романа? На эти и другие вопросы о жизни и творчестве Достоевского читатель найдет ответы в этой книге.
Большинство книг, статей и документальных фильмов, посвященных панку, рассказывают о его расцвете в 70-х годах – и мало кто рассказывает о его возрождении в 90-х. Иэн Уинвуд впервые подробно описывает изменения в музыкальной культуре того времени, отошедшей от гранжа к тому, что панки первого поколения называют пост-панком, нью-вейвом – вообще чем угодно, только не настоящей панк-музыкой. Под обложкой этой книги собраны свидетельства ключевых участников этого движения 90-х: Green Day, The Offspring, NOF X, Rancid, Bad Religion, Social Distortion и других групп.