Побег из рая - [2]

— Тихо.

Лейла подчинилась. А когда ее отпустили, осторожно заглянула в ярко освещенное помещение. Окруженный свечами алтарь, на алтаре крестом привязанная обнаженная белокурая девушка, и стоявший рядом Арис в золотистой хламиде. Так близко… крикнешь, и услышит. Но не хочется кричать, потому как обычно бледное лицо Ариса горит теперь лихорадочным румянцем, в глазах — зверское выражение, а на губах незнакомая улыбка, что пугает… А рядом стоит незнакомец в красной хламиде, и в душе Лейлы холодеет. Она уже видела одного такого, мельком, на улице. Они тогда от батюшкиного знакомого возвращались, через площадь ехали, ну карета в толпе, как муха в сметане, и завязла. Лейла в окошко выглянула, а тут толпа и взревела… довольно так. А там, посреди площади, помост. На помосте — костер, а в костре такой вот… в красной хламиде корчиться.

— Кто он? — прошептала Лейла, прижавшись испуганно к отцу. — За что?

— Чернокнижник он. Верь мне, девочка, заслуживают они смерти. Воспоминания исчезли. Лейла сглотнула, и уже сама прижалась к незнакомцу. Она не хотела смотреть на того страшного, в хламиде, но не могла отвести от него взгляда.

— Она недолго выдержит, — сказал чернокнижник, с сытой улыбкой поглаживая бедро жертвы и бормоча под нос непонятные Лейле слова.

Показалось, вдруг, что воздух загустился. Девушка на алтаре застонала, долго, протяжно, выгнулась дугой, а Лейла задрожала, еще сильнее прижимаясь к незнакомцу. Она почти физически чувствовала, как жизненные силы жертвы серебристыми ручейками текут к страшному человеку в хламиде…. так нельзя. Лейла знала, что так нельзя…

— Ничего, — ответил Арис. — Сегодня обещали привести новенькую. А скоро я приведу к тебе дочь речной ведьмы. Лейлы, дуры белокудрой, тебе надолго хватит. Ведьмы, они же выносливые. Лейлу бросило сначала в жар, потом в холод. Вырвавшись из цепких рук незнакомца, она вышла из своего убежища и закричала:

— Это кто дура белокудрая? Я?! Да ты… ты!! Гнев распирал Лейлу, разочарование душило, лилось из нее водяным потоком. Вода… как много тут воды, она стирает румянец с щек Ариса, она душит, душит… И чужие руки обнимают за талию, а чужой голос шепчет:

— Остановись!

Больше Лейла не помнила. Очнулась она дома, на своей кровати, в симпатичной комнатке, отделанной в розоватых тонах. Мяукнула лежавшая в ногах белоснежная кошка, потянулась от души, потерлась о руку Лейлы. Неужели ей все приснилось? Открылась дверь, вошел батюшка. Подошел к кровати, сел рядом, взял дочь за руку:

— Теперь понимаешь, почему хотел тебя отдать Рану? Нет, не приснилось.

— Потому что я колдунья, а он — колдун?

— Потому как ты речная ведьма, а он — придворный маг, — поправил отец. — И не станет тебя использовать, как пытался использовать Арис. И скажи мне на милость, где ты нахваталась подобных глупостей?

Я понимаю, что простые люди боятся магии, но моя дочь… Княжна? И так подвластна предрассудкам?

— Нянюшка говорила…

— Эта дура к тебе больше и близко не подойдет! Назвать придворного мага колдуном! Уму непостижимо!

— Арис…

— Арис больше не твоя проблема. Ран намекал мне, что князь опасен, но чтобы черная магия?

— Ран…

— Ран. Придворный маг его королевского величества. Человек, который каким-то образом при исполнении служебного долга застал у князя кого?.. представьте себе, собственную невесту. Совсем с ума сошла, дочка? Сбегать к князю? Да кто так сбегает?

— А как сбегают? — заинтересовалась Лейла.

— Я твою мать у дома родителей ждал… — мечтательно ответил отец.

— Сам до своего дома довез… а ты…

— По мне и слава богам, что Лейла не сказала Арису о побеге, — холодный голос заставил Лейлу вздрогнуть. — Как и слава богам, что девушка, благодаря которой я должен был войти к Арису и все же встретиться с его старательно прячущимся господином-чернокнижником, в последний момент струсила. Как еще слава богам, что я смог сбавить волну Лейлы и мы все же выжили…

— А Арис? — быстро спросила Лейла не решаясь посмотреть на своего жениха.

— Что Арис?

— Жив?

— Прошу оставить нас одних, — Лейла потупила взгляд, задрожала, хотела крикнуть: «Нет!» — , но раздались шаги, дверь скрипнула, и отец вышел. Вновь шаги. Прогибается перина под его весом, когда он садится на кровати. Пальцы его дотрагиваются подбородка, заставляют поднять голову…

— Посмотри на меня. Поднимает взгляд, смотрит на губы… на эту проклятую родинку, в глаза: карие, глубокие, и испытывающие.

— Почему так интересуешься Арисом… Любишь его?

— Не хочу быть убийцей… — шепчет Лейла.

— Тогда выйдешь за убийцу. Живой он… только ненадолго, — жестко отвечает Ран, отпуская. — У короля слуги чернокнижников долго не живут. Я бы его сам убил, да только ты вмешалась. А после твоего вмешательства и полуоглушенного Ариса, и его господина, можно было голыми руками брать.

— Я больше не буду, — потупилась Лейла. Он не слушал. Протянул руку и коснулся лежавшего на плече девушки золотистого локона.

— Тебе нравится? — глупо спросила Лейла. Пальцы жениха скользнули по кружевам ночной рубашки к шее, потом к подбородку, прошлись по губам. Лейла глубоко вздохнула, почувствовав себя вдруг страшно счастливой.