Побег - [72]

Ее новой целью стала я. Как я могу бросить мою сестру-жену в таком состоянии? Как можно быть такой черствой и эгоистичной? Я сдерживалась, пока хватало сил, а потом выпалила, что у меня нет желания присматривать за Кэтлин как за младенцем. Тут Меррил засмеялся и за всю дорогу, с самого их с Барбарой слезного прощания, это было первое проявление хоть какого-то интереса к происходящему вокруг с его стороны.

Перелет был долгим, а страсти не прекращались ни на минуту. Я надела наушники и стала смотреть фильм. В те времена в ФСПД у многих были дома телевизоры и поход в кино или театр не был особенной редкостью. Хоть у меня и был определенный контакт с внешним миром - в основном через школу и колледж — пребывание на борту самолета было для меня совершенно новым опытом. Но когда мы наконец приземлились в Гонолулу, я чувствовала себя выжатой и измученной.

Мы с Меррилом вышли из самолета вместе, и кто-то подошел к нам и накинул нам на шеи знаменитый гавайские венки. Фотограф, снимающий туристов, щелкнул камерой. Тут, откуда ни возьмись, выскочила Тэмми и заявила, что она и Кэтлин тоже с нами. Она настояла, чтобы фотограф снял нас всех четверых вместе.

Мы сели в автобус-шаттл, который должен был отвезти нас в отель. Я села рядом с Меррилом, что окончательно взбесило Тэмми. Она продолжала поддевать его: "Отец, Кэтлин и я ведь тоже с вами, правда?".

Меррил не отвечал. Тэмми не отступала: "Отец, а с кем из нас ты собираешься сегодня спать?" Вопросы ее становились все более специфическими: "А почему ты снова сидишь с Кэролин? Сексом тоже будешь заниматься только с ней? А нам как же быть?"

Остальные туристы старались не смотреть на это выездное представление психиатрической больницы. Мне хотелось провалиться сквозь землю. Даже другие пары из Колорадо-Сити были явно растеряны. Мой отец покраснел. Я понимала, что его смущают безумные речи Тэмми. Меррил делал вид, что его здесь нет. Тэмми доставала все наше грязное белье и швыряла ему в лицо, а он не выдавал ни малейшей реакции.

Когда мы прибыли в отель, Меррил сказал, что у него болит голова. Он отвел нас с Кэтлин в одну из наших двух комнат и поцеловал нас на сон грядущий. Тэмми ликовала так, как будто ее только что короновали.

Кэтлин была в ужасном настроении, она все еще сердилась из-за того, как с ней обошлись в самолете. Я пыталась поговорить с ней, но она говорить не хотела. Однако не прошло и нескольких часов, как к нам постучалась Тэмми. Теперь и она была крайне расстроена, и в то же время взвинчена. Оказалось, Меррил и ей сказал, что у него болит голова, и уснул. Он не стал заниматься с ней сексом. Ей нужно было, чтобы мы ее пожалели, так как мы были беременны, а она - нет.

И ничего она не получила. Она была злой, сходила с ума, пыталась манипулировать нами. Мы с Кэтлин заказали обед в номер, но она отказалась со мной разговаривать, и мы ели в полном молчании.

Добро пожаловать в рай.

На следующий день ранним утром Меррил постучал в нашу дверь и спросил, готовы ли мы идти на завтрак. Мы спустились в роскошный ресторан в саду с видом на океан. Меня словно обожгла обступившая нас красота. В воздухе пахло соленой морской водой, и утренним бризом, и душистыми шелками. Мне хотелось напиться допьяна яркими красками этого утра, но в воздухе уже повис смертельный вопрос - кто будет сидеть рядом с Меррилом?

Одно сиденье заняла Тэмми, второе я. Последовала перепалка, в результате которой Кэтлин вообще отказалась сидеть за нашим столом. Тэмми продолжала как заведенная: "Ты ведь сидел с ней в самолете, и в автобусе тоже сидел..." Подошла официантка принять наш заказ, и ей пришлось ждать, пока Тэмми замолчит.

В конце концов мы сделали заказ, поели, и отправились на нашу первую экскурсию. Другие пары брали напрокат юркие машинки с открытым верхом и разъезжали в них туда-сюда по Оаху. Но Меррил арендовал фургон. Похоже, он решил все сделать для того, чтобы ни одна из нас не получила ни малейшего удовольствия от этой поездки. Это была такая своеобразная месть за невозможность разделить поездку с Барбарой.

В открытой машине мне, наверное, было бы проще переносить мою изнуряющую утреннюю тошноту. Меня по-прежнему рвало по нескольку раз на дню. Извилистые и неровные дороги тоже не способствовали улучшению моего самочувствия. Мне пришлось просить Меррила съехать с дороги, чтобы я могла хотя бы блевать не в салон. Я чувствовала себя такой жалкой, униженной. К тому же, в моих длинных нижних юбках и платье в такую жару было невыносимо.

Меррил заметил, что мне уж слишком плохо, и остановился, чтобы раздобыть мне чего- нибудь перекусить. Это вывело из равновесия уже Кэтлин - она ведь тоже была беременна, но Меррил вообще не уделял ей внимания. Изобразить укачивание и тошноту она не могла, но стала жаловаться на головную боль. Меррил снова остановился, чтобы купить ей аспирин, и продолжил ухаживать за мной. Мне не нужно было его внимание - мне хотелось лишь, чтобы меня перестало выворачивать. Мы остановились и немного поели, что, надо сказать, немного ослабило тошноту.

После нескольких часов таких приключений Тэмми заявила, что не в состоянии больше терпеть такое мое поведение. Я, по ее словам, портила ей все путешествие. Если мне так плохо, почему я не осталась в отеле? Я