Победы, которых могло не быть - [93]

— Тот, что справа, это «Худ».

— Чушь,— отмахнулся Ясперс.— Это какой-то крейсер, а то и вообще эсминец.

— Заложимся на бутылку шампанского,— предложил Шмаленбах,— что справа — «Худ».

— По рукам,— охотно согласился Ясперс. Не поверив своему помощнику, он приказал зарядить орудия не бронебойными снарядами, а фугасными с контактными взрывателями — снарядами, бессмысленными против брони линкора.

Радист «Принца Ойгена» принял с «Худа» приказ: «Синий-четыре», то есть «Поворот направо на сорок градусов». Крайне неудачное решение адмирала Холланда выводило из боя кормовые башни обоих его кораблей, восемнадцатипушечное преимущество было утрачено. Теперь британцы имели всего десять орудий против восьми у немцев. Почти поровну. «Худ» и «Принц Уэльский» повернули к ветру.

Адмирал Лютьенс стоял на мостике «Бисмарка», крепко сцепив руки за спиной. На мгновение он задумался о великих морских битвах прошлого. Трафальгар, Скагеррак...[275] Он не затевал этого боя, даже не хотел его, но выбора не было. На севере — лед, за кормой — вражеские крейсера, впереди — линкоры. Приходилось пробиваться.

Время — 5.50 утра, день — 24 мая 1941 года.

На британских кораблях творилась такая же неразбериха. Считалось само собой разумеющимся, что «Бисмарк» идет первым, а «Принц Ойген» — вторым. На мостике «Худа» дежурный периодически выкрикивал все уменьшающиеся числа — расстояние до быстро приближающегося противника. Примерно в то же самое время, когда над «Бисмарком» взвились сигнальные флажки «J-D», приказ «Принцу Ойгену» открыть огонь, адмирал Холланд приказал передать «Принцу Уэльскому» тот же самый сигнал. Дистанция неумолимо сокращалась.

— Главному калибру изготовиться. Огонь по левому кораблю».[276]

Когда дистанция сократилась до тринадцати миль, адмирал Холланд скомандовал: «Исполняйте!».

Получив через дежурного приказ, старший артиллерист негромко, почти молитвенно сказал:

— Огонь.

На мгновение мир словно застыл, а затем взревели пушки.

На немецких кораблях все глаза были прикованы к дульным вспышкам английских орудий. Увидев яростные солнца, вспыхнувшие на башнях вражеского корабля, старший артиллерист Ясперс пораженно воскликнул: «Господи, да это же и вправду не эсминец, а линкор!» и тут же отдал приказ:

— Сменить фугасные на бронебойные!

05.53. Капитан второго ранга Адальберт Шнайдер, старший артиллерист «Бисмарка», ударил по кнопке «Feuer» («Огонь»). Отдача восьмиорудийного залпа заметно качнула огромный корабль. Адмирал Лютьенс напряженно ждал, куда упадут выпущенные немецкими кораблями снаряды. Первыми упали, вскинув к небу десятки тонн белой, вспененной воды, снаряды противника — они явно предназначались «Принцу Ойгену», но не долетели до цели на добрую 1000 ярдов. Паршивая стрельба.

Артиллеристы «Бисмарка» и «Принца Ойгена» стреляли гораздо точнее, первый же их залп накрыл «Худа».

У адмирала Холланда дело явно не клеилось. Он занял худшую из возможных позиций — линкор шел на немцев под острым углом, будучи неспособным привести в действия половину своих орудий, но в то же время подставляя противнику куда большую площадь борта, чем при строго лобовом курсе. А тут еще одно из орудий «Принца Уэльского» ни с того, ни с сего вышло из строя. В отличие от англичан, обстреливавших одновременно и «Бисмарка», и «Принца Ойгена», адмирал Лютьенс сосредоточил весь огонь на главном противнике — «Худе». Холланд ожидал, что «Норфолк» и «Саффолк» с минуты на минуту ввяжутся в бой, чтобы отвлечь на себя часть внимания немцев, совершенно забыв, что он не послал адмиралу Уэйк-Уокеру соответствующего приказа. В довершение всего английские корабли шли против ветра, вздымаемые ими брызги попадали в орудийные прицелы носовых башен, в результате чего артиллеристам приходилось пользоваться маленькими, а потому — не слишком точными вспомогательными дальномерами.

Грохотали орудия, снаряды с воем неслись над морем, их разрывы поднимали высокие столбы вспененной воды. Капитан «Принца Ойгена» Бринкманн спас свой корабль от почти верной гибели, приказав рулевому вести его прямо на эти белые фонтаны — из соображений, что снаряды никогда не падают в одно и то же место дважды. «Принц Ойген» выпустил всего лишь второй залп. Через двадцать секунд напряженного ожидания на верхней палубе «Худа» полыхнуло пламя.

Пожар, вызванный снарядами «Принца Ойгена», сразу же подобрался к хранилищу зенитных боеприпасов. Орудийная команда, в составе которой был и матрос Тилберн, получила приказ потушить пожар, но не успела его выполнить, снаряды начали взрываться. Артиллеристы бросились ничком на палубу, но тут сверху обрушился еще один вражеский снаряд, уничтоживший всю прислугу зенитных установок, кроме Тилберна. Ситуация становилась совершенно невыносимой, и адмирал Холланд принял решение ввести в действие всю восемнадцатиорудийную мощь бортового залпа британских линкоров. Он приказал изменить курс.

— Два-синий, двадцать градусов налево.

Оба корабля начали разворачиваться.

А затем произошло немыслимое.

6.00. Старший артиллерист «Бисмарка» капитан второго ранга Шнайдер заметил, что противник меняет курс и приказал ввести в прицел небольшую поправку.