Победы, которых могло не быть - [91]

Матрос Хайнц Штат, профессиональный моряк из Вильгельмсхафена, нес вахту на командном посту капитана первого ранга Эльса, на верхнем мостике, откуда открывался несравненный вид на сказочные чудеса Арктики.

Ганс Ридель, заряжающий башни «Цезарь»[270], родился в самом неподходящем для моряка месте — в Баварии. Теперь этот юный баварский горец приник к узкой амбразуре орудийной башни. Он не видел ничего, кроме полоски океана с пенными гребнями волн, уходящей вдаль, туда, где уже не разберешь, где море, а где туман.

Старшина-механик Блюм, находившийся глубоко в чреве огромного корабля, не видел вообще никакого моря — только путаницу трубопроводов и круглые шкалы приборов со слегка подергивающимися стрелками. Оглушенный ревом гигантских турбин он и знать не знал ни о какой красоте арктического океана.

И ни один из них не знал, что через три коротких дня неумолимая судьба объединит их.

«Норфолк» и «Саффолк» были трехтрубными крейсерами.[271] Адмирал Фредерик Уэйк-Уокер, командир отряда, прекрасно понимал, что их восьмидюймовые орудия бессильны против тринадцатидюймовой брони, что «Бисмарк» попросту смахнет столь жалких противников с поверхности океана. Приказ, полученный адмиралом, был сформулирован предельно точно: «В бой не вступать. Найти «Бисмарка» и вести за ним наблюдение». Знать бы вот только, где его искать, этого «Бисмарка», может, он и вообще вернулся в свою Германию. Во всяком случае, к вечеру 24 мая наблюдатели не сумели обнаружить никаких признаков неуловимых рейдеров, только бескрайние просторы паковых льдов, вдоль кромки которых пробирались британские крейсеры, да темно-серая вода, да пенные гребни волн, с грохотом обрушивавшиеся на борт. Свободные от вахты матросы слушали Би-би-си: «Итму»[272] или «Мечту солдата» Веры Линн, да хоть и Черчилля — вот уж кто умеет честить герра Гитлера! Кое-кто спал. Но их отдых оказался недолгим.

Разрядить многочасовое напряженное ожидание выпало матросу Ньюэллу, дежурившему на мостике «Саффолка» с 18.00. Не отрываясь от бинокля, он обшарил горизонт уже раз пятьдесят, когда из плотного тумана неожиданно выступило огромное черное чудовище; этого момента Ньюэлл не забудет до последних дней своей жизни.

— Корабль по корме, следует курсом сто сорок! — закричал он и тут же поправился: — Два корабля по корме следуют курсом сто сорок![273]

Командир «Саффолка», капитан первого ранга Роберт Эллис, приказал дать полный ход, чтобы спрятаться в тумане; его первый помощник включил колокола громкого боя. Матросы прыгали с коек и неслись по проходам, с грохотом разбивали падающие со столов тарелки. Прошло несколько стремительных минут и «Саффолк» нырнул в спасительную полосу тумана, послав перед этим на базу долгожданную радиограмму: 24 мая, 19.20. Линкор «Бисмарк» направляется курсом...

Крейсер «Норфолк» также принял эту радиограмму. Его капитан Альфред Филлис ошибся в оценке расстояния и неожиданно для себя приблизился к германскому линкору на расстояние шести миль. Орудия «Бисмарка» развернулись и выплюнули длинные языки желтого пламени. Огромные снаряды отскочили, словно камешки от воды, и с жутким воем пронеслись над «Норфолком», чуть не зацепив мостик. К небу рванулись высокие столбы молочно-белой воды; прошла секунда, другая, и рядом с крейсером посыпались осколки. Немцы выпустили еще четыре залпа, а затем потеряли цель в тумане.

Вот как выглядела ситуация в целом. Войсковой транспорт «Британник» находился в восьмистах милях к югу, прямо на пути «Бисмарка», примерно там же шел и конвой WS8B, везущий войска в Северную Африку. Он направлялся в Суэц и в данный момент был полностью лишен охранения, так как авианосец «Викториес» и линейный крейсер «Рипалс» получили приказ подключиться к охоте на «Бисмарка». Эскадра адмирала Тови, возглавляемая линкором «Кинг Джордж V», все еще стояла на якоре в Скапа-Флоу, шестьюстами милями южнее. Однако мощный отряд вице-адмирала Холланда, состоявший из «Худа» и «Принца Уэльского», находился гораздо ближе, всего в трехстах милях от «Бисмарка». Холланд приказал своим кораблям набрать максимальную скорость и идти наперехват.

Линейный крейсер «Худ» был некоронованным правителем морей, его имя звучало синонимом британской военно-морской мощи. Мир считал «Худа» практически неуязвимым, однако в его конструкции имелся весьма серьезный изъян — слишком малая толщина верхних палуб из незакаленной стали. На штабном совещании Холланда звучали тревожные голоса — разведывательные сводки прямо указывали, что первоначальные оценки огневой мощи «Бисмарка» сильно занижены, что орудия немецкого линкора превосходят по дальнобойности орудия любого из английских кораблей. Офицеры-артиллеристы с тоской изучали таблицы дальности огня; как ни крути, получалось, что немцы откроют огонь задолго до того, как «Худ» и «Принц Уэльский» сумеют им ответить. Адмирал обратился к команде «Худа» по системе оповещения: до встречи с противником оставались считанные часы. Офицеры и матросы встретили эту новость троекратным «ура!».

— Победа будет за нами. У нас восемнадцать пушек против восьми немецких.