Победоносцев. Русский Торквемада - [2]
Какую же роль сыграл Победоносцев в истории России? На какие идеи и принципы опиралась его деятельность? Чем объяснялась характерная для него бескомпромиссная защита самодержавия на пороге и в первые годы XX века?
Глава первая
НАЧАЛО ПУТИ
У историка, изучающего биографию крупного государственного деятеля, нередко возникает соблазн попытаться уже на ранних этапах его жизненного пути выявить знаки особого предназначения, некие явные предпосылки той роли, которую ему будет суждено сыграть в дальнейшем. В биографии Победоносцева такие знаки разглядеть крайне сложно. Человек весьма скромного, по сути, плебейского происхождения, он не обладал каким-то заметным «стартовым капиталом», который мог бы содействовать его политическому возвышению. Да и сам он, похоже, к такому возвышению не особенно стремился (по крайней мере, в начале жизненного пути). Ученый анахорет, больше всего ценящий тихую, размеренную жизнь и уединение, равнодушный к соблазнам власти — именно таким он впоследствии, уже став одним из самых влиятельных политиков России, будет изображать себя в разговорах с окружающими, в многочисленных письмах друзьям, знакомым, сановникам и царям Александру III и Николаю II.
Разумеется, во всём этом была изрядная доля рисовки, а то и лукавства. Победоносцев вовсе не был лишен честолюбия, обладал ярко выраженными политическими взглядами и убеждениями, которые стремился внедрить в жизнь при опоре на рычаги государственной власти. Однако верно и то, что многое в духовном облике знаменитого сановника делало его похожим скорее на представителя мира науки, педагогики, нежели на государственного деятеля. Если бы не случай, замечал хорошо знавший обер-прокурора глава цензурного ведомства в 1880—1890-х годах Евгений Михайлович Феоктистов, из консервативного сановника вышел бы замечательный деятель на ученом и литературном поприще>{3}. Однако судьба распорядилась иначе: вознесла Победоносцева на вершину власти, сделав его одной из самых заметных и в то же время в высшей степени противоречивых фигур политической жизни России второй половины XIX — начала XX века. Каким же образом происходило это возвышение? И как повлияли (и повлияли ли) впечатления детства и юности на ту политику, которую консервативный сановник проводил, став могущественным советником царей?
Константин Петрович Победоносцев родился 21 мая 1827 года в семействе, связанном корнями с духовным сословием. Дед будущего обер-прокурора, Василий Степанович, служил в селе под Звенигородом, а затем перебрался в Москву и стал священником церкви Георгия Победоносца, что на Варварке (отсюда, видимо, и наследственная фамилия). К церковному поприщу готовился и отец, Петр Васильевич (1771–1843), окончивший Московскую духовную академию. Однако, уловив, как выросли в русском обществе на рубеже XVIII–XIX столетий престиж интеллектуального труда и запрос на информацию с Запада, он вышел из духовного сословия и занялся разными видами учебно-литературной деятельности: преподавал риторику, французский язык и русскую литературу, был переводчиком, цензором, библиотекарем и закончил карьеру профессором словесности Московского университета. За долгие годы трудов на ученом и литературном поприще Петр Васильевич подготовил и выпустил восемь антологий сочинений западных авторов, выступал как редактор и издатель семи (как правило, недолговечных) альманахов и журналов.
Главным мотивом многообразной и усердной деятельности профессора Победоносцева была пламенная вера в возможность усовершенствовать окружающий мир, всю систему общественных отношений посредством распространения учености, знаний, высокой морали и хорошего вкуса. Свою задачу Петр Васильевич видел в том, чтобы преподаванием, изданием назидательной литературы «умягчать нравы тех, кто под игом нечувствительности стенают», внушать российским подданным «любовь к миру и кротости», распространять в обществе «божественные науки, предметом своим невредимость нравов и души непорочность целью имеющие», «посредством правил и примеров действовать на преклонение воли к добру»>{4}. Этих мер, полагал он, будет вполне достаточно, чтобы со временем изжить самые явные изъяны российских общественных порядков. Более глубоко над причинами социальных неустройств Петр Васильевич не задумывался, основы существовавшего в России самодержавного строя ни в коей мере под сомнение не ставил; во всяком случае, в его сочинениях, письмах, дневниковых материалах нет и следа рассуждений на эту тему.
При всём патриотизме отца будущего обер-прокурора, всей своей деятельностью стремившегося доказать, что «и под хладным небом Севера родятся умы пылкие, озаренные лучами просвещения»>{5}, безусловным образцом для него оставалась культура Запада, рассматривавшаяся в духе просветительских установок Петра I и Екатерины II как высшее воплощение мудрости и изящного вкуса. Собственно, важнейшим направлением деятельности профессора Победоносцева было стремление приобщить не слишком образованную русскую публику к этой культуре — пусть и в сжатом, упрощенном виде. Листая издававшиеся Петром Васильевичем журналы, альманахи, антологии, сборники переводов, российский читатель знакомился с афоризмами и выдержками из сочинений авторов Античности (Платона, Фукидида, Гомера), европейского классицизма (Корнеля, Расина, Мольера) и Просвещения (Дидро, Д’Аламбера, Монтескье и др.), рассказами о назидательных случаях из жизни великих философов и монархов прошлого (Марка Аврелия, Людовика XIV, Фридриха II, Петра I). Разумеется, при этом речь не шла о глубоком постижении основ европейской культуры, всестороннем знакомстве с различными ее аспектами, осмыслении ее неоднозначности и противоречивости.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.
Работа Вальтера Грундмана по-новому освещает личность Иисуса в связи с той религиозно-исторической обстановкой, в которой он действовал. Герхарт Эллерт в своей увлекательной книге, посвященной Пророку Аллаха Мухаммеду, позволяет читателю пережить судьбу этой великой личности, кардинально изменившей своим учением, исламом, Ближний и Средний Восток. Предназначена для широкого круга читателей.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.