По зрелой сенокосной поре - [30]
С железнодорожного Московского вокзала поражал он морским видом: обилием океанских лайнеров, рыболовных сейнеров, траулеров, караванами барж, большими и малыми парусами, катерами и моторными лодками, снующими по воде, как жучки, лесом портальных и плавучих кранов с прямыми и загнутыми, как хоботы, стрелами. Это и есть Архангельск, главный Архангельск, жизнь которого и в ночь и в день — на воде, и для которого берег — лишь временная пристань, снабжающая углем, провиантом, письмами и газетами, спецовкой и медикаментами.
Две или три центральные улицы, набережная и небольшая площадь скупо вымощены камнем и покрыты асфальтом. Дальше везде — лес, дерево и дерево. Бревенчатые дома, тесовые крыши, резные наличники. Бревнами загачены улицы, тротуары подняты на мостки и забраны досками. На базаре, в парках, кинотеатрах — буфеты, ларьки, тиры и танцплощадки — все из дерева. В однообразной, как загородка из штакетника, Соломбале даже бумкомбинаты кажутся деревянными, потому что цеха заставлены штабелями леса, кладями пиленой древесины и всюду запах свежих опилок, прелой коры и смолистых сосновых комлей. Удивляешься только одному: как и почему не деревянные здесь трамвайные рельсы? С холодным синим блеском, точно дружные змеи, вьются они по деревянному накату улиц…
Над всем этим — свежее дыхание моря и мое первое его ощущение…
Массивный, похожий на ленивого быка, морской паром причаливает к шаткому дебаркадеру… Грошовые билеты, со скрипом откатываемые сходни и в переговорную трубу — как в мегафон — хрипловато-простуженный басок красномордого капитана:
— Малый назад.
— Малый вперед…
Наконец:
— Полный вперед!..
Меньше мили от левого берега до правого, но ведь это моя первая миля!
С моря подхватывает легкий ветер — побережник. Волны лениво дыбятся, взметываются лошадиными гривами, и больше всего на свете мне хочется спросить сейчас:
— А сколько тут баллов?!
Мне нужны баллы!..
Грузный, страдающий одышкой океанский паром, списанный по старости и дряхлости на эту переправу, не замечает ни ветра, ни волн. Капитан — да и капитан ли это? — сонно зевает на мостике, кажется, у него трещат скулы, как сходни под грузовиками, медленно въезжавшими на гулкую металлическую палубу парома. Немногие пассажиры примостились на мешках, покуривают, смеются. Шоферы не то спят, не то задумались в кабинах машин за стеклами, им даже лень закурить, не то что сойти на палубу. Ни волнения, ни смятения ни в одном лице — безмятежность, равнодушие, скука…
Но как просто и эту прозаическую картину опоэтизировать романтическому сердцу! И я думаю: железная воля, выдержка, привычка, пренебрежение к страху, к морю…
Расставляя широко ноги — так ведь пишется во всех морских книжках, — я иду на нос парома. Перелезаю через пахнущие мазутом бухты стального троса, подхожу к якорным клюзам, дотрагиваюсь до ржаво-холодного железа якорных цепей. И вдруг:
— Эй, там!.. Проваливай с носа! А то огреет концом по шее!..
Это мне. Вздыхаю. Нет, не так должно было встретить меня море…
Но тут шальная грива бьет по парому, и брызги — настоящие морские брызги! — летят мне в лицо. Ха-ха-ха! Вот оно!.. Приветствие моря!!!
И свято верилось, что пахло морскими водорослями, крепкой солью, йодом, медузами! Пахло крабом и сельдью (конечно же, соленой!), китами и экватором. Это было крещение. Море узнало меня, потянулось ко мне, значит, я не вернусь назад без голубого гюйса, без широкого флотского ремня с якорем на бляхе и бескозырки!..
Волглые, накатистые, как волны, тучи стояли над головой, какой-то золотой шпиль сиял над городом, сипела и кашляла машина парома, а в груди моей громом раздавался оркестр, вечною клятвой звенела песня:
Разве можно было передать в письмах смятение, радость победы на экзаменах, непостижимую таинственность первого урока, рассказать о дробном стуке флотских «корочек» по трапу учебной шхуны, когда кажется, что не ботинки стучат, а сердце колотится так громко, или о первом училищном вечере с еще непонятной, но такой грациозной и притягательной мазуркой старшекурсников, о первом увольнении в город, когда хотелось чеканить все мостовые парадным шагом, чтобы только люди не сводили с тебя глаз.
И как было раскрыть ей сердце, сказать, что нет теперь для меня невозможного, все могу совершить, все, что захочу.
Может быть, это наивность бродила во мне с детским молоком, а нам обоим казалось, что мы стали взрослыми, всемогущими.
Сначала чудилось, что ночью нет разницы между нашим родным городом и Архангельском. Но надо было вглядеться! И Милена просила: напиши про белые ночи…
Белые ночи тоски, белые ночи одиночества!
Они начинались незаметно, как будто послушные часам, остановившимся с вечера. Солнце замирало над крышами, над самой чертой горизонта. Пустынность, как простыня, накрывала улицы, парочки влюбленных брели в глухие сумеречные закоулки. Почему-то ни восторга, ни тревоги, ни радости в душе — словно и в ней затянувшееся, застывшее светопреставление…
Роман Вячеслава Горбачева посвящен людям труда, представителям одной из интереснейших профессий наших дней. Автор рассказывает о гидростроителях, возводящих электростанцию в суровых условиях сибирского Заполярья, в зоне вечной мерзлоты. Романтика края не заслоняет от писателя реальных трудностей. Сложными предстают в романе образы начальника строительства Гатилина, молодого ученого и инженера Басова, поварихи Почивалиной, шофера и экскаваторщика Бородулина, парторга стройки Алимушкина и других. Герои романа стремятся к активному самоутверждению в жизни.
О чем бы ни писал Калинин — о наших днях или о Великой Отечественной войне, — он всегда остродраматичен, всегда касается таких современных проблем, которые не оставляют читателей равнодушными. О сложных человеческих взаимоотношениях, о борьбе с несправедливостью, о людях чистых сердцем, душевно глубоких рассказывает эта книга.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Это документальное повествование о строительстве железной дороги Белорецк — Карламан, о человеке труда. У лучших людей трассы, утверждает автор, мужество сплавлено с добротой, любовь к труду с бережным отношением к природе. Писатель не сглаживает трудности, которые приходилось преодолевать строителям, открыто ставит на обсуждение актуальные вопросы планирования, управления производством в их единстве с нравственным микроклиматом в коллективе, заостряет внимание на положительном опыте в идейно-воспитательной работе.
«… Это было удивительно. Маленькая девочка лежала в кроватке, морщила бессмысленно нос, беспорядочно двигала руками и ногами, даже плакать как следует еще не умела, а в мире уже произошли такие изменения. Увеличилось население земного шара, моя жена Ольга стала тетей Олей, я – дядей, моя мама, Валентина Михайловна, – бабушкой, а бабушка Наташа – прабабушкой. Это было в самом деле похоже на присвоение каждому из нас очередного человеческого звания.Виновница всей перестановки моя сестра Рита, ставшая мамой Ритой, снисходительно слушала наши разговоры и то и дело скрывалась в соседней комнате, чтобы посмотреть на дочь.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
СОДЕРЖАНИЕШадринский гусьНеобыкновенное возвышение Саввы СобакинаПсиноголовый ХристофорКаверзаБольшой конфузМедвежья историяРассказы о Суворове:Высочайшая наградаВ крепости НейшлотеНаказанный щегольСибирские помпадуры:Его превосходительство тобольский губернаторНеобыкновенные иркутские истории«Батюшка Денис»О сибирском помещике и крепостной любвиО борзой и крепостном мальчуганеО том, как одна княгиня держала в клетке парикмахера, и о свободе человеческой личностиРассказ о первом русском золотоискателе.