По зову долга - [26]

— Командир, я тоже присягал отечеству и народу. Потому во второй раз более присягать не буду. Я с тобою командир! За ним, встал и второй, третий, и так далее. И все в один голос повторяли слова Егора. Дед поднял на них глаза:

— Сынки, я знаю, что воспитал из Вас настоящих защитников, что никто из Вас никогда, ни при каких условиях не предаст свой народ. Но поверьте, я говорю это с болью, не все так одиноки как я. Ведь эти звери будут отыгрываться на Ваших близких. Да и самим Вашим близким нужна сейчас, очень нужна Ваша помощь. Сергей у тебя жена и двое детей, Илья у тебя старые больные родители, Казимир тебе в это время необходимо быть на Родине, рядом с твоими в Белоруссии, Опанас тебе тоже необходимо разбираться на Украине. Я не могу подставлять Вас и Ваших близких под удар. Давайте следовать нашему девизу Команда жива до тех пор, пока жив, хотя бы один боец. Вы все бойцы команды и уверен всегда откликнитесь на призывы о помощи. Так и команда, тоже всегда придёт Вам на помощь. В этом нет никакого сомнения. Пусть будет так. Вы вернётесь к своим близким, у кого они есть. Оставшиеся члены команды, чем могут, будут вам помогать. Держите с нами связь. Но хорошенько помните, что за нелюдь противостоит нам. С тобою Егор, разговор особый, ты сначала навестишь своих родителей, посмотришь как они живут и тогда примем решение. Поедешь завтра с утра. Николай, Карим, Гасан мы прямо сейчас начнём готовиться к проводам наших боевых товарищей. Посмотрим какая у нас наличка осталась, какими возможностями мы ещё обладаем. Кроме того считаю, что кое-чего из нашего боевого снаряжения мы должны им дать в дорогу. Рисковать не стоит, сейчас всё может быть, но всё конечно должно быть соответственно упаковано. Ни одна собака не должна догадаться чего находится в этой упаковке. Вас этому учили. Николай, ты старший, составишь список чего есть и чего надо. Вместе его обмозгуем. Насчёт денег буду решать я сам. К утру у меня должен быть список. Егора снаряжу в дорогу сам. А сейчас сынки, предлагаю поднять нашу фронтовую. Считайте мы готовим операцию! Она будет, думаю долгой, опасной, трудной, не менее тяжёлой чем мы занимались до сих пор, но нам трудностей не занимать, к опасностям не привыкать. У нас долг защищать близких, свой народ! Предлагаю тост «За Родину!»

Все дружно его поддержали. После фронтовой, Дед, понимая что необходима хоть какая-то разрядка, куда то сходил, с кем то долго говорил по телефону и наконец объявил:

— Сынки, я немного поторопился. Не будем сегодня заниматься сбором. У нас есть традиция и её нет смысла отменять. Предлагаю сейчас собраться и поехать в нашу парилку, на базу. Я договорился, её уже начали готовить, к утру вернёмся и займёмся сборами уже без дураков, на свежую голову. Как считаете? все, кроме Егора поддержали. Он мрачный сидел, молча глядя в стол. А ты сынок, почему не согласен? Тот поднял на командира тоскливый взгляд и коротко ответил:

— Предчувствие не хорошее. Все тут же смолкли. Они знали о чём говорит их боевой товарищ, с кем они не раз смотрели в чёрные проёмы безглазой. И у них бывали такие предчувствия, не раз только ими и спасались от засад, мин и прочего. Пренебрегать ими им и в голову не приходило. Все знали, что Егору предстоит поездка к родным, а что с ними сейчас в это поганое время может случится, они могли только догадываться. И у них самих, у Опанаса, Казимира, Сергея, Ильи тоже были близкие. Как они не отгоняли мрачные мысли, как ни старались, по крайней мере хоть на эту ночь, сейчас самую грустную в их жизни не давать волю этим настроениям, у них от слов Егора тоже поползли пусть и не с такой силой, не так страшно эти самые предчувствия. Разрядил эту мрачную паузу, всё понимающий командир.

— Егор, ты отлично знаешь, заранее хоронить, значит обречь операцию на провал. Тебя этому учили! До получения тобою информации нельзя делать ни выводов, ни вообще к чему то готовиться. С таким настроением я тебя не отпускаю. Вместо тебя поедет Николай, он всё узнает и вот на основании именно полученных им данных, мы вместе и будем решать как быть, как помочь твоим близким. А ты займёшь место Николая и вместе с Каримом, Гасаном и мною будешь готовить отправку наших боевых товарищей. Выезд на базу через полтора часа. Николай пойдём на кухню, поговорим насчёт твоей завтрашней поездки. А Вы, сынки пообщайтесь тут между собою, пока есть время. Насчёт «фронтовых» можете, но не злоупотребляйте. Помните наш девиз:

— «До двенадцати и не более двух!» Егор, ошеломлённый таким решением, растерянно сник. Все молчали не знали чего сказать. С одной стороны предчувствия, которые ещё ни разу их не подводили, а с другой полная справедливость приказа их командира, в самом деле, разве можно с таким настроением ехать и решать задачу? Когда Дед с Николаем ушли, они принялись по своему каждый, кто как умел, отвлекать своего товарища от этих мыслей. Особенно старался Опанас. Самые забавные анекдотичные случаи с предчувствиями своей жинки Натки, так и сыпались из него. Все улыбаясь слушали их, а Егор, понимая, что он портит своим дорогим братьям, их может быть последнюю ночь быть вместе, командой, в которой они столько совершили, громадными усилиями постарался задавить в себе всё мрачное, терзавшее его сердце. В общем кое-как всё пришло в норму. К моменту отправки в свящённую для бойцов парилку внешне всё казалось как всегда. На базе их встретили дежурный подполковник Семков, близкий и большой друг Ивана Петровича, их Деда. Тот обнял его, сам лично провёл в отдельную постройку, где и находилось сие оздоровляющее и расслабляющее заведение. Придирчиво, вместе с прапорщиком и начальником ХОЗотделения базы, прошёлся по бане, внимательно осмотрел всё приготовленное, сделал несколько замечаний, напомнив, что за команду они сегодня встречают у себя. Начальник ХОЗотделения, выслушав эти замечания, тут же повернулся к прапорщику, который как чёрт, тут же исчез. Буквально минут через десять, пока гости принялись осваивать предоставленные чертоги, он объявился с парой солдат, которые быстро всё и исправили.