По законам железных людей - [3]

— Останься.

— Здесь? Ты хочешь, чтобы я осталась на ночь у тебя? — Вглядываясь в свое зеркальное отражение, Йоко подводила ресницы, и рука с кисточкой внезапно замерла в воздухе. — А как же твой зарок? Ты так серьезно к нему относился. Я, помню, подумала про тебя: он — не такой, как все. А сейчас ты…

— Да, Йоко. Мы поженимся и здесь будет твой дом. Я хочу, чтобы ты знала, что он и сегодня уже твой.

Последний штрих. Она опустила руку и обернулась. Ее глаза были полны слез. Я возомнил тогда, что это от избытка чувств, что мой порыв растрогал ее до глубины души. Подлинный смысл этих слез я понял гораздо позже.

4

Йоко ушла от меня рано утром. Она объяснила, что, мол, ей неловко будет появиться в офисе в том же платье, что и вчера. Я понимающе хмыкнул.

Мой счетчик включается ровно в десять. Оперативная журналистская работа требует пунктуальности. По дороге я заглянул в кафе. Оттуда до редакции мне было полчаса ходу.

Первую информацию я получил буквально в дверях от дежурного редактора Тадзима:

Тебе звонили в самом начале десятого.

Это что, утренний розыгрыш?

— Отнюдь. Она даже назвала себя: Игата… Что я вижу, наш коллега сохранил способность краснеть!..

Так. Что–то произошло. Иначе Йоко вряд ли стала бы звонить сюда. Вероятно, до этого она пыталась застать меня дома, но я уже ушел. Я набрал ее служебный номер. Ответил мужской голос:

— Игата–сан сегодня не будет. Случилось несчастье с ее родственником.

Домашний телефон Йоко молчал. Разыскав координаты фирмы «Кавакита согё», я позвонил туда и получил справку: «Игата–сан еще не появлялся… Нет, нет, ни о каком выходном дне речи не было. Позвоните попозже». В голову лезли самые невероятные мысли. Мои поиски и догадки временно приостановились, когда коллега позвал меня к соседнему телефону. В голосе Йоко было столько отчаяния, что мне стало не по себе.

— Я пришла домой, а его уже не было в живых, — я скорее чувствовал, чем слышал, как она пытается подавить рыдания.

— Ты где?

— В полиции. Он… его, — Йоко запиналась, подбирала слова. Так люди ведут себя при нежелательном свидетеле.

— Ничего не говори. Только ответь: ты в Синагава?.. Я еду.

Несмотря на сварливый характер, Тадзима не стал допытываться и отпустил меня, ограничившись вопросом:

— Разве у тебя есть родственник?

У нас не положено пользоваться редакционной машиной в личных целях и я добрался до места на такси. Йоко была у следователя. Поэтому я сначала поговорил с заместителем начальника полиции. Иногда полезно иметь при себе служебное удостоверение.

— Игата?.. Вы к нам по делу о самоубийстве?

— Самоубийство?

— Да. Он прыгнул с крыши своего дома. На него наткнулся спозаранку разносчик газет. Документов при нем не оказалось. Потом пришла домой его сестра и все стало на свои места.

— Вы уверены, что речь идет о самоубийстве?

— Так мне доложено. У меня нет основания не доверять следствию.

— Видите ли, я знаю сестру… покойного. Я здесь по ее звонку. И с Игата Такити я был знаком. Он не был похож на человека, способного наложить на себя руки.

— Следствие разберется во всем, — ушел от ответа мой собеседник, дав понять, что ко мне лично у него вопросов нет.

Я прошел к начальнику следственного отдела Аои. За стеной давала показания Йоко. Чтобы не думать об этом и по репортерской привычке, я решил не терять времени даром.

— Скажите, Аои–сан, относительно причины смерти нет сомнения?

Слова могут быть самые безобидные. Тут важна интонация, которая на ровном месте может сбить с толку.

— Вы о чем? Если о докладе постового, так он без году неделя в полиции.

— Так это у него по неопытности? — подыграл я втемную, пока еще не понимая что к чему.

— Естественно. Подумайте сами. Часов в шесть разносчик обнаруживает труп и сообщает на ближайший полицейский пост; постовой идет на место и, не разобравшись, поднимает шум, что произошло убийство. Будь он не новичок, его бы сразу заинтересовал факт, что не было крови…

— Не было крови? Разве такое бывает? Упасть с высоты на бетонное покрытие и без крови! Потрясающе.

— Ну и что? Если бы его столкнули, он летел бы как попало, тогда одно дело. Другое — прыжок вперед ногами, при слабом сердце шок, паралич сердца. Не долетев до земли, человек уже покойник.

— Спасибо за информацию. Скажите, Аои–сан, а как было установлено, что он упал с крыши?

— Очень просто. На каждом этаже есть лоджии, но двери закрываются изнутри на ключ. Так что методом исключения…

Итак, Такити упал (был сброшен?) с высоты девятого этажа. Аои уверяет, что кровь в таких случаях необязательна. Открылась дверь и из соседней комнаты в сопровождении следователя вышла Йоко. Увидев меня, она заплакала. Получив короткий рапорт от сотрудника, Аои обратился к Йоко:

— Когда понадобится, мы свяжемся с вами. Сейчас вы свободны.

— Пойдем, — сказал я, обняв Йоко за плечи. Мне было наплевать, что подумает на этот счет токийская полиция. На улице первое, чю я услышал от нее, были слова:

— Его убили. А следователь даже не пожелал как следует выслушать меня.

Незримая стена

1

Один из моих коллег, которому довелось работать спецкором в Нью—Йорке, говорил, что в Штатах на каждые семь минут приходится одно убийство. У нас, конечно, с этим не так круто. Хотя в последние годы и у токийских розыскников прибавилось работенки. Знаю это не с чьих–то слов, а по роду службы. Повидал я этого. Но, признаюсь, общение с фактами насильственной смерти не выработало во мне хладнокровия.